Стараясь понять проблемы, стоящие перед Восточной Европой, мы должны попытаться понять, что невозможно описать в подробностях это мученичество Польши. Треть населения была убита, миллионы ввергнуты в нищету, искалечены, разбиты болезнями, стали беспомощными.
Освободители пришли как раз вовремя для того, чтобы спасти этот древний народ от полного выполнения той ужасной программы, которую замыслили эти люди.
Существовала одна группа населения, а отношении которой политика уничтожения применялась в таких громадных масштабах, что я считаю своим долгом специально на этом остановиться. Я имею в виду уничтожение евреев. Если бы это было единственным преступлением, совершенным этими людьми, единственным, в котором замешаны они все, его одного было бы достаточно, чтобы осудить их. История не знает подобных ужасов.
Как только возможность второй мировой войны стала реальностью, Штрейхер, который начал проповедовать эту постыдную доктрину еще в 1925 году, стал совершенно серьезно выступать за уничтожение евреев (М-13). Так же как, по его собственному признанию, проведением долголетней пропаганды в пользу расовых законов он содействовал изданию «нюрнбергских декретов», так в январе 1939 года в ожидании войны, которая должна была начаться, он «при полной поддержке высших имперских властей» стал выдвигать в статьях, публикуемых в «Дер штюрмер», яростные требования физического истребления еврейского народа.
Если только слова не совсем еще утратили свой смысл, то что иное, кроме убийства, означают такие выражения: «Они должны быть вырваны с корнем» (Д-811), «тогда преступная еврейская раса будет выкорчевана навсегда» (Д-813), «тогда евреи будут вырезаны в массовом масштабе» (Д-812), «приготовьте им могилу, из которой они не смогут восстать» (М-148).
Почти сразу после начала войны началось организованное истребление еврейского народа. Гесс[50] сказал Вам:
«Полное разрешение еврейского вопроса означает полное уничтожение всех евреев в Европе. В июне 1941 года я получил указание подготовить необходимое для уничтожения оборудование в Освенциме. К тому времени в генерал-губернаторстве существовало уже три лагеря уничтожения: Бельзен, Треблинка и Волчек».
Евреи Германии и Польши уже были сконцентрированы в различных гетто в генерал-губернаторстве. За обедом у фюрера в октябре 1940 года Франк разъяснял:
«Деятельность генерал-губернаторства можно считать весьма успешной. Теперь евреи Варшавы и других городов заперты в гетто. Краков скоро будет очищен от них. Рейхслейтер фон Ширах заметил, что у него в Вене еще имеется 50 тыс. евреев, которых Франк должен будет у него забрать»
Когда вышел самый приказ, подготовительные меры в той степени, в которой они касались Польши и Германии, уже были проведены в жизнь.
Красноречивым свидетельством акции, проведенной в Варшаве, уничтожения гетто и кровавой расправы с его населением является отчет генерала Штропа (ПС-1061). Но судьба евреев в Варшаве была лишь типичным примером судьбы евреев во всех других гетто Польши. Если их не убивали в самих гетто, их отправляли в газовые камеры. Гесс, комендант Освенцима, следующим образом описывал эту процедуру:
«Я поехал в Треблинку, чтобы узнать, как они проводили операции по уничтожению. Комендант лагеря Треблинка сказал мне, что он ликвидировал 80 тысяч человек за полгода. Он главным образом занимался ликвидацией евреев из Варшавского гетто».
Гесс описывает свои усовершенствования в Освенциме. Он ввел в употребление новый газ — циклон Б, который — я цитирую:
«Умерщвлял людей в газовой камере за время от 3 до 15 минут, в зависимости от температурных условий. Мы узнавали о том, что люди задохнулись потому, что они переставали кричать. Второе наше усовершенствование по сравнению с Треблинкой заключается в том, что мы построили газовые камеры, рассчитанные на одновременное уничтожение 2 тыс. человек, в то время как в Треблинке десять газовых камер были оборудованы лишь на двести человек каждая».
И далее он описывает, как отбирались жертвы из ежедневно прибывавших транспортов:
«Те, кто был пригоден для работы, отправлялись в лагерь. Остальные немедленно посылались на установки для уничтожения. Маленькие дети уничтожались без исключения, поскольку они не могли вследствие своего возраста быть использованы на работе. Следующее усовершенствование, которого мы достигли по сравнению с Треблинкой, заключалось в том, что в Треблинке жертвы почти всегда знали, что их ведут на уничтожение, а в Освенциме мы старались одурачить их и заставить думать, что они должны пройти санитарную обработку. Конечно, очень часто они понимали, каковы были наши истинные намерения. Тогда женщины прятали своих детей под одежду, но, найдя их, мы направляли этих детей на уничтожение.