Наконец, во время войны террористическая деятельность армии и полиции, государства и партии переплелись еще более тесно. Порой полиция подчинялась армии, сохраняя при этом некоторую самостоятельность, в соответствии с приказами РСХА. Таково было положение в Бельгии. Во Франции, несмотря на то, что полиция была независима от армии, между ними существовало тесное сотрудничество. Вместе с ЗИПО и СД армия принимала участие в преследовании евреев, в управлении лагерем для интернированных в Компьене, в отборе заложников (документы РФ-1212, 1212-бис) и в их казни (документ РФ-1244). Как мы видели, армия и полиция совместно участвовали в террористических мероприятиях, направленных против мирного населения. Органы военно-морского флота и полиция также объединялись для уничтожения коммандос, а полиция несет ответственность за убийство некоторых категорий военнопленных, несмотря на то, что все военнопленные находились в ведении ОКВ (документ ПС-1165)[58].
Можно было бы умножить число примеров тесного сотрудничества партийных органов и государственных учреждений, согласованности их действий, доходившей иногда до симбиоза. Все эти органы стремились тем или иным путем реализовать политическую идею — завоевать жизненное пространство любыми средствами.
Из этого, безусловно, явствует, что существовало сотрудничество между подсудимыми. Помимо точных фактов, свидетельствующих о сотрудничестве, которые были нами приведены, то, что нам известно об общем функционировании тоталитарного государства, связанного с судьбами партии, о его непреклонной суровости в отношении оппозиции, для которой были уготованы концлагеря и газовые камеры, — все это позволяет нам утверждать, что подсудимые в качестве министров, сановников или высших чиновников, облеченных властью государством или партией, образовали одно целое вместе с другими, которых здесь нет и которые или мертвы, или предназначены для последующего судебного преследования. Этим единым целым являлось правительство рейха, этим единым целым являлось партийное государство или государственная партия; возможно, оно было единым существом, но существом сознательным и преступным, которое для того, чтобы безгранично расширить пределы империи, заставляло истреблять миллионы людей.
Действия подсудимых не ограничиваются лишь теми деяниями, которые мы только что подробно разбирали в свете внутреннего уголовного законодательства наших стран и страны подсудимых. Делом их рук также являются все действия Германского государства, которому они отдали жизнь, совесть, мысли, волю, за что они теперь должны в полной мере и до конца нести ответственность и понести всю тяжесть последствий, самых суровых последствий, ибо индивидуально они не смогли отделить себя от этих преступлений.
Мы подходим к третьему положению.
ПОДСУДИМЫЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ОСУЖДЕНЫ В СВЯЗИ С ТОЙ ПРЕСТУПНОЙ ПОЛИТИКОЙ, ИНИЦИАТОРАМИ И ОРУДИЕМ КОТОРОЙ ОНИ ЯВЛЯЛИСЬ
Разве не заявил доктор Зейдль, защищавший Франка, следующее: «Является признанным принципом, а этот последний явствует из положений уголовного права всех цивилизованных наций, принцип, согласно которому однородные и естественные действия должны оцениваться в целом, и следует дать оценку всем обстоятельствам, которые могут быть рассмотрены для того, чтобы создать основу для вынесения приговора»?
Все преступления подсудимых связаны с их политической жизнью. Эти преступления являются, как мы знаем, составными частями преступной политики государства. Рассматривать подсудимых как уголовных преступников, забыть о том, что они действовали от имени Германского государства и в интересах этого государства, применить по отношению к ним те же нормы, как и к хулиганам и убийцам, означало бы уменьшить масштабы настоящего процесса, неправильно определить характер их преступлений.
Преступления, которые обычно рассматриваются в судах наших стран, являются нарушениями общественного порядка. Эти преступления являются деяниями отдельных лиц. Их масштабы носят ограниченный характер. Их последствия — также. Эти преступления к тому же затрагивают лишь небольшое число жертв, и в архивах наших стран нельзя обнаружить примеры методичных убийств, совершенных террористическими организациями, жертвами которых явились бы более нескольких сот человек. Таковы самые значительные преступные заговоры, которые создавались в наших странах. При своей высокой иерархической организованности, имея вооруженные силы и судебные учреждения, наши национальные сообщества способны изолировать правонарушителей еще до того, как те сумеют принести тот вред, на который они способны.
58
Лишь осенью 1944 г. военнопленные были переданы в ведение ведомства Гиммлера. — Прим. сост.