Всё происходило деловито и в то же время как-то лениво. Сержант был вежлив до умопомрачения. Вставляя через каждые два слова «сэр», он попросил Сэма Паттона отпереть противоядерное убежище. Солдаты выстроились цепочкой и стали закидывать в огромную фуру содержимое. Ещё до нас, кузов гражданского на вид грузовика был наполовину полон. От запылённого тента воняло соляркой и застарелым человеческим потом. Юный капрал у машины, с пятнисто-зелёным военным планшетником в руках, — вёл учёт. Так же спокойно фура переехала к овощехранилищу. В машину отправились остатки прошлогодней картошки.
«Считайте, мы подготовили вам хранилище к приёму нового урожая, сэр», — пошутил сержант.
Солдаты отловили и посадили в клетки десяток кур, а полицейские слегка обыскали дом, забрав нарезное огнестрельное оружие и патроны к нему. «Есть распоряжение всё оружие изымать, — сказал толстый депьюти, — Но мы прекрасно понимаем ситуацию. Допустим, сэр, я вон те гладкостволки в углу — просто не заметил».
Затем капрал умчался к штабному «Хамви», который как раз заправляли дизтопливом из нашей цистерны, и прибежал назад с распечатанными листочками и огромным алюминиевым чемоданом.
«Это не конфискация, сэр, — заявил сержант оторопевшему Сэму: — Официально, скупка излишков у населения. Вот, у нас тут всё подсчитано, по стандартному прайс-листу, до последнего цента. Проверяйте, пожалуйста».
«Где вы нашли у нас излишки?» — спросил Сэм.
«Как — где? Согласитесь, тысяча фунтов [около 454 кг] поваренной соли в мешках или шестьдесят три пары новеньких джинсов на семью из восьми человек — многовато».
«Нас скоро станет десять, — сказал Сэм, — У нас — двое беременных».
«С чем вас и поздравляю, — кивнул сержант, — Подгузники мы же не забирали? Значит, насчёт какашек — полный порядок. Ну а детские смеси… так ферма — молочная. Не пытайтесь меня убедить, детишкам молока не найдётся — с вашими-то коровами, сэр!»
«Ладно уж, — махнул рукой Сэм: — Давайте сюда ваш список наших излишков».
Он провёл по списку пальцем, как бы сам удивляясь многообразию ассортимента противоядерного бункера: «Иш ты! Даже дизтопливо вписали».
«А как же, сэр? — сказал капрал, распахивая зев чемодана, — Мы не грабители! У нас всё честно».
В чемодане лежали рядками аккуратные пачки новеньких долларов.
«Всё правильно? — осведомился сержант, — С нас шестьдесят тысяч, восемьсот тридцать долларов, пятьдесят центов».
Он привычно отсчитал шесть перетянутых банковскими бандеролями хрустящих пачек, добавил из початой пачки восемь сотенных, из пластикового пакета приложил сверху мелочь: «Получите, сэр».
«У меня только в одном бункере было — тысяч на сто!» — сказал Сэм срывающимся голосом.
«А что я-то могу сделать, сэр? — сказал сержант, — У меня — приказ. Вы знаете, в Американской Армии есть такой старый добрый обычай: исполнять приказы. Стандартный прайс-лист. За нас считает компьютер. Зато, у меня есть кое-что, чтобы немного вас утешить. Капрал, выдайте ваучеры!»
«Слушаюсь! — рявкнул капрал и извлёк пачку цветных бумажек, немного похожих на старинные билетики в кино, — Вот, мистер Паттон. На август, и до конца года. Каждый ваучер — пять галлонов. А поскольку вы — фермеры, каждый взрослый получает по пять ваучеров в месяц».
«Ваучеры?»
«На горючее, сэр. Бензин или дизтопливо, на выбор. Фермерам-то зашибись, а в городе выдают по одному ваучеру в месяц. Я заметил, у вас цистерна почти полная? Если сейчас горючего не надо, можете перепродать ваучеры или поменяться».
Я прикинул в уме. Двадцать пять галлонов в месяц — это триста в год. Чуть больше, чем семь баррелей. Сколько тогда Вин Чёрч и доктор Зорин насчитали? Семь баррелей на человека — уровень Великой Депрессии! А в городе дают в пять раз меньше, то есть полтора барреля. Добро пожаловать в девятнадцатый век, дамы и господа.
Сэм вздохнул: «Ладно, давайте ваши билетики в кино, капрал. Поменяемся».
«Распишитесь вот тут и вот тут. И ручку верните, если можно. У меня вчера шесть ручек увели — не напасёшься, — сказал капрал: — Огромное спасибо. Вот, копия закупочной ведомости — вам. С вами приятно иметь дело».
«Спасибо за покупку, джентльмены, — грустно пошутил Сэм, — Непременно заходите к нам опять».