Своими воспоминаниями о романисте Кони внес много живых и правдивых черт в портрет Гончарова. «Этот, как он сам себя называл, «угрюмый нелюдим», — писал Кони, — бывал жив, остроумен и даже весел, когда оставался вдвоем или в самом небольшом кружке… Не менее милым собеседником бывал Гончаров за своими многолетними обедами вдвоем в «Hotel de France», у Полицейского моста, и в кружке сотрудников «Вестника Европы» за еженедельными обедами у покойного Стасюлевича. Здесь, ничем не стесняемый и согреваемый атмосферой искренней приязни, он иногда подолгу вызывал особое внимание слушателей своими экскурсами в область литературы и искусства. Скрестив перед собой пальцы красивых рук, приветливо смотря на окружающих, он оживлялся, и в глазах его появлялся давно уже, казалось, потухший блеск. Так продолжалось многие, многие годы…»[210]
Перерывы наступали с приездами в Петербург… Тургенева. Тогда Гончаров избегал бывать на обедах у Стасюлевича. Однажды во время такого перерыва на вопрос А. Ф. Кони, когда он снова увидится с ним на Галерной, то есть у Стасюлевича, Иван Александрович с некоторым замешательством ответил: «Да вот все никак не могу собраться: все что-нибудь да помешает». Но видя, что такое объяснение идет вразрез с его регулярной и размеренной жизнью, он, помолчав, прибавил: «Чеченец ходит за рекой!..»
К началу семидесятых годов относится и портретная зарисовка с Гончарова, сделанная писателем П. Д. Боборыкиным.
«Он показался мне, — вспоминает Боборыкин, — очень похожим на тогдашние его портреты, и смотрел моложе своих лет. Ему было уже под шестьдесят. Ходил он бодро, крупной походкой, сохранившейся до глубокой старости; седины очень мало, умеренная полнота, чистоплотно и старательно одетый, по тону и манерам не похожий ни на чиновника, чем он долго был, ни на артиста, ни на помещика, а скорее на типичного петербургского жителя, вроде образованного и воспитанного представителя какой-нибудь фирмы, или человека, имеющего почетное звание в каком-нибудь благотворительном обществе.
Профессиональным писателем он совсем не смотрел, и только его разговор, даже касаясь предметов обыденных, мелких подробностей заграничной жизни облекался в очень литературную форму, полон был замечаний, тонко продуманных и хорошо выраженных…»[211]
В семидесятых годах Гончаров много и внимательно читал и продолжал интересоваться театральной и литературной жизнью Петербурга, в частности выступлениями знаменитой артистки М. Г. Савиной, с которой состоял в переписке, постановками пьес Островского, «Горе от ума» Грибоедова, «Гамлет» Шекспира, участвовал в деятельности Московского драматического общества (в составе жюри), посещал художественные выставки, литературные вечера. Горячее участие принял писатель в подготовке и редактировании литературного сборника «Складчина» для оказания помощи голодающим крестьянам Самарской губернии (1874). Издание сборника, в который вошли произведения многих русских писателей, в том числе и самого Гончарова (очерк «Через двадцать лет») явилось благородным общественным делом. В 1875 году Гончаров участвовал в организации сборника для оказания помощи славянским собратьям. Он глубоко сочувствовал их освободительной борьбе на Балканах.
Не «умолк» Гончаров в семидесятых годах и как литератор. Он много пишет, хотя и не все публикует. Написал предисловие к роману «Обрыв» (1870), статью «Мильон терзаний» (1872), «Заметки о личности Белинского» (1874), работает над большой статьей об Островском (1874), пишет замечательный «Критический этюд» о картине Крамского (1874). В том же 1874 году выступает в газете «Голос» с заметкой о картинах Верещагина. Гончаров высоко оценивает поступок П. М. Третьякова, который приобрел эти картины замечательного русского художника и вместе с другими его картинами отдал в дар Московскому обществу любителей искусств. Гончаров возбуждает мысль о необходимости создания в Москве Национального Русского музея живописи и скульптуры.
Газетные заметки Гончаров писал еще и в шестидесятых годах. Так, в газете «Голос» была помещена его заметка о приближавшемся трехсотлетии со дня рождения Шекспира. Деятельно участвовал он и в подготовке и проведении празднования столетия со дня рождения Карамзина (1866), выступил со статьей «Заметка по поводу юбилея Карамзина».
Писал он и на другие темы: о романсах знаменитой певицы Полины Виардо на стихи Пушкина, Фета, Тургенева и т. д. Его перу принадлежали анонимные фельетоны в «Голосе» по вопросам городского благоустройства (о необходимости «посыпать тротуары песком» и т. п. в этом роде). В 1876 году Гончаров написал статью о «Гамлете» и свою программную работу «Намерения, задачи и идеи романа «Обрыв». В 1877 году им был написан беллетристический очерк «Литературный вечер». В 1875–1878 годах писалась «Необыкновенная история». Эту «печальную летопись», «жалкую историю» он завещал (С. А. Никитенко) предать печатной гласности только в том случае, если после смерти его обвинят в заимствовании у Тургенева.