В период ограничений (но я этот период называла «идеальное КБЖУ и чистое питание») у меня была фишка – накупать «нельзя-продукты», складировать их для красоты, иногда от них щипать по грамм 5—10 и говорить: «Видите, я всё ем, когда захочу (=„вписав это в калораж и съев в подходящие часы“)».
Я покупала/делала «намазки» на хлебцы – творожный сыр («жирный, 7 грамм в день за глаза с утра»), паштет («калорийный – бери совсем немного»), пэпэ-нутеллу («фундук, какао и стевия – такое позволять себе нужно очень аккуратно»). «Намазки» у меня занимали целую полку в двери холодильника. Потому что «я питалась разнообразно и не ела одно и то же».
Я могла есть подобное месяцами, и чаще всего это просто-напросто плесневело, и я выбрасывала всё без сожаления. «Ну, не успела съесть… Но кто творожный сыр съедает в течение его срока годности-то?! Слишком калорийно». У меня плесневел и обычный сыр, я ела его по 20 грамм в день, плесневел хлеб «без муки и дрожжей». Я выбрасывала очень много еды.
В буфете я складировала разные виды хлебцев, орехов, семечек и сухофруктов (целая высокая коробка из-под обуви) и гордо говорила, отмеряя по 3 штуки чего-либо из закромов: «Я дозирую орехи, как таблетки: их опасно много есть. Это полезно, но надо питаться в меру».
Пачка цельнозерных супер-пупер «здоровых» макарон у меня стояла чуть ли не год. «Ой, не на этой неделе…», «В следующем месяце обязательно сварю!», «Я и так уже на этой неделе ела белый рис… макароны есть – слишком много быстрых углеводов в моей жизни. Потом!»
Склады еды в моем доме! Ради чего? Чтобы построить иллюзию, что я здорова и ем всё. Самое главное – я верила в этот обман.
Обман о том, что мне всё можно, я не боюсь еды, я её ЕМ («всем плевать, сколько грамм я ем в день»), я ем всё, когда хочу («захотела сейчас – съела на 9 часов позже – утром, не отложила же на 10 лет»), что я ничего не ограничиваю («я просто разлюбила все сладости, вот их и не ем, что тут такого?!»).
ОРПП – психическое расстройство с тысячей оправданий своего существования.
Больше меня волновал приход мысли о «не совсем полезной еде». Эта мысль могла меня заколебать буквально за день – это и рядом не стояло с простотой выбрасывания половины пропавшего холодильника.
«У меня есть в холодильнике шоколадная паста и хлеб, но овсянка полезнее и лучше. Сварю овсянку».
Проходит несколько дней.
«Блин, хочется же пасты с хлебом поесть, как обычный человек! Ладно. Куплю полезный хлеб и сделаю ПП-нутеллу».
Проходит ещё несколько дней.
«Всё равно любой хлеб несытный и остаётся вредной булкой. Может, зря я всё купила. Ладно, впишу это в калораж на завтра».
Завтрашний день. Делаю 3 бутерброда вместо привычного «нетревожного» ковша каши.
«Да, точно не сытно, а мне ещё тренироваться! Ладно. Я так раз в месяц сделала всего лишь. Ничего со мной такого не будет».
Съела. Всё провалилось, как в чёрную дыру (организму в принципе на таком «стиле питания» мало энергии, а не только мало завтрака).
«Ну вот, так и думала. Зачем съела? Могла же кашу! Так. Теперь мы это не едим очень долго, хватит развлекаться».
Миллион. Мыслей. Об одном. Приёме. Пищи. Это ненормально!
Несмотря на то, что в моей голове начали появляться мысли «Может, съесть обычный хлеб? И обычный сыр?», я как-то с лёгкостью их отметала, и они прекращались. Я также пыталась себя утихомирить: «И что, что я захотела обычный бутерброд для всех смертных? Ну, на хлебец намажь что-нибудь низкокалорийное. …Да поешь ты свой хлеб! И макароны поешь. Только потом как-нибудь. Когда будет тяжёлая тренировка… Ну, или ещё когда-либо!»
Таким образом, я могла откладывать еду, которую хочу, месяцами (!). Организм не сопротивлялся и не просил – пока что он терпел всё это. Я и радовалась: «Вот, как хорошо! Прекрасное питание! Ем всё, что угодно, выбираю, что полезнее. Какая я умница!»
Со временем происходило ужесточение правил. Нутриенты строжайше по часам, тренировки строго 4 раза в неделю, если пропустила – «отрабатывай хоть ночью, чтобы никаких пробелов!» Я пыталась сделать из себя робота, который будет беспрекословно всё соблюдать и успевать делать, естественно, «правильно» и «идеально».
Однажды я долго была в ВУЗе на парах, и, обычно приходя домой примерно в 17 часов вечера, я приехала в 21. «Тренировка назначена? Назначена. Ты её сделала? Не сделала. …Но у меня ещё домашняя работа на завтра… Делай домашку, а потом тренируйся». В тот день я занималась во втором часу ночи (!) в коридоре (!). Отец, если сказать, что обалдел, это значит ничего не сказать. Но мне было всё равно – так положено, значит, я это сделаю.