-Теоретически, он уже должен был сдохнуть. Правда, если она разобралась с Войсом, то мы явно следующие. Мы сидим тут уже часа 3, а не было даже и намека на ураган Дарий.
-Прекрати ее так называть, – легонько толкаю парня в плечо.
-Как скажешь, Кэттии, – он делает акцент на последних двух буквах.
Боже, ненавижу, когда меня так называют. Он это знает, но продолжает издеваться.
-Ты не выносим, – я закрываю глаза, стараясь перевести дух и не прибить парня.
-Сказала Кэт Хейс, – с усмешкой говорит он.
Я корчу рожицу и показываю ему язык, а потом отворачиваюсь. Тед смеется.
-Слушай, – резко посерьезнев, говорит он, – у меня есть для тебя сюрприз.
-Правда? -удивляюсь я.
Он кивает и лезет зачем-то в карман своей куртки. От туда Тед вытаскивает маленькую коробочку темно-синего цвета и протягивает мне.
Без раздумий, я открываю ее и чуть ли не роняю ее от шока.
-Кольцо?
Тед молча кивает. Я сажусь и достаю подарок из коробки. Небольшое серебряное колечко с треугольником сверху. А внутри гравировка. «Ценность жизни не во внешних из изменениях, но в субъективных переживаниях....»
-Чуткий крестьянин живет жизнью более полной, широкой, драматической, чем толстокожий король, – продолжает фразу Тед.
Это цитата из «Тесс из рода Д’Эрбервиллей» – моей любимой книги.
-Ты наполнила мою жизнь. Спасибо тебе за это, – шепчет он мне на ухо.
Я в шоке. Первый раз в жизни, я не знаю, что сказать. Когда оцепенение постепенно уходит, я целую в губы своего парня.
«Я люблю тебя» – хочет сорваться с языка, но я по прежнему не могу ничего произнести.
Когда мой целомудренный и нежный поцелуй перерастает в дикий и страстный, причем, не по моей инициативе, я отстраняюсь. Мне не хватает воздуха.
Я возвращаюсь к своему подарку и надеваю его на средний палец правой руки, а затем выставляю руку вперед, дабы налюбоваться своим кольцом. Неугомонный Грей в это время целует меня в шею. Его горячее дыхание обжигает кожу.
-Тед, перестань, – я отстраняюсь от него.
-Почему?! – возмущается Грей, но все таки отпускает меня и тоже смотрит на мою руку.
-Тебе правда нравится?
-Очень, – искренне заявляю я.
Теперь уже он первый целует меня и снова это перерастает в «схватку».
-Ты знаешь, что кольца дарят, когда делают предложение, правда? – уточняю я, положив голову на грудь Теда.
Теперь мы уже в его постели, и я отсюда никогда бы не вылезала.
-Да. Но, кто знает. Может когда-то ты и согласишься выйти за меня замуж, – задумчиво произносит он.
Я резко приподнимаюсь на локте и вытаращенными глазами смотрю на него.
-Ты ведь говорил, что никогда не женишься.
-Да, говорил, – подтверждает он. – Но ради тебя я готов сделать это. И тогда все будут знать, что ты моя.
-Ты сейчас серьезно?! – восклицаю я.
-Вполне. А что, по-моему, это неплохая идея, – он потирает губу большим пальцем, делая вид, что задумался.
-А по-моему, ты просто пьян, – стараясь успокоить его(и себя), говорю я и снова целую своего прекрасного парня, иногда несущего полную ахинею. Нас снова затягивает.
-Боже мой, что за монстра я создал? – спрашивает он, когда я сажусь на него сверху.
-Монстра себе в пару, – усмехаюсь я, снова прижимаясь к Теду.
-Подожди, – он отталкивает меня.
Я смотрю на него непонимающим взглядом. Грей же берет мою руку и переодевает кольцо со среднего пальца на безымянный.
-На всякий случай, – с ухмылкой говорит он.
Я закатываю глаза и тут же жалею об этом. Тед переворачивает меня, и теперь Он сверху, а мой план с треском рухнул.
Хотя... нам и так хорошо»
End Flashback Кэт
О Боже! Какой же я дурой тогда была... а ведь и в правду поверила. Глупо отрицать – я любила Теодора Грея. И, мне казалось, что мои чувства взаимны. Наивная маленькая девочка...
Грей действительно оказался таким, как все – «поигрался и бросил». Правда, надо отдать должное, его игра длилась достаточно долго. Я даже успела нафантазировать нам совместное будущее. Как хорошо, что он тогда сбежал.
Или нет...
Flashback Кэт
-Кэт, успокойся, прошу, – успокаивает меня Дар.
Я сижу на своей кровати, поджав ноги к груди и положив на нее голову. Подруга обнимает меня за плечи, безуспешно успокаивая.
2 недели...
Его нет уже чертовых 2 недели...
Что же ты со мной сделал, урод?! Он сбежал, бросил меня, и, наверняка, сейчас развлекается с бабами в своем чертовом Гарварде, а я погибаю.
Настолько плохо мне было только когда мама с папой... разбились.
Такое чувство, словно тебя разрывают на части, тысячи кинжалов впиваются в твое тело, тебе хочется кричать, орать, выть от боли, но ты не можешь. У тебя нет голоса. Это забирает у тебя все, что можно и что нельзя. Душа разрывается на части, слезы больше не могут течь, потому что годовая норма выплакана.
Я не могу пить, не могу есть, а стоит мне закрыть глаза – снова возвращаются.
Они снились мне в детстве, после смерти родителей. Тогда рядом всегда был Колин. Он ложился со мной рядом, укутывал пледом и прижимал к себе. Я выросла, а кошмары остались. Но когда в моей жизни появился он, кошмары вновь исчезли.
Он ушел, а ужасы, всплывающие в памяти вернулись. Стоит мне закрыть глаза, и мне снова 10 лет. Я снова стою посреди больничного коридора. Мама лежит там, за стеклянными дверями, а папа в подвале. Я была там и звала его. Но он молчал. Пап всегда отвечал мне, а тогда молчал. Колина тоже нет. Я совсем одна и не могу ничего!
Так было в детстве. Сейчас же на месте папы – он. Он не отвечает мне. Мне 10, я зову Теда, но он молчит. Его глаза закрыты, а грудь не вздымается при дыхании.
-Послушай, ты должна поесть. Прошло уже 2 недели, тебе должно быть лучше, – снова вторит Дар.
Я выкидываю из головы мертвого Грея и смотрю в ее добрые карие глаза. Она всегда была мне как мама, как сестра, как лучшая подруга – никогда не бросала.
Передо мной на прикроватной тумбочке стоит каша. Она всегда мне нравилась. Раньше. Глаза Дар полны надежды. Я не могу ее расстроить. Нет, не могу.
Беру с тумбочки тарелку и ложку. Зачерпываю немного каши и подношу ее ко рту. Запах еды ударяет мне в нос, и к горлу подкатывается тошнота. Боже, меня сейчас вырвет.
Я ставлю тарелку на тумбочку, выбегаю в коридор и со всех ног несусь в ванную.
Еле добегаю до унитаза, и меня выворачивает.
-Господи, – за спиной слышу голос Дар.
Когда рвота прекращается, я сажусь на пол и прислоняюсь спиной к бортику ванны.
В проеме появляется Дар. У нее серьезный вид, руки скрещены на груди. Как правило, эта поза не предвещает ничего хорошего.
-Что? – не выдержав, спрашиваю я, запуская пальцы в волосы и закрывая глаза.
-Это я тебя хочу спросить «что». Что это было?!
-Я не знаю, – шепчу я.
Дар садится на колени возле меня и тихо спрашивает.
-Скажи, вы ведь предохранялись?
Черт, да! Конечно мы предохранялись. Мне, блять, 18 лет. Я не хочу залететь. Хотя...
-Вечеринка Войска... – тихо шепчу я.
-Что?
-На вечеринке Войса мы напились, я не помню, что было тогда.
-Так, сиди тут, – приказывает Дар и уходит.
Она возвращается через 5 минут с маленькой полоской.
-Тест на беременность, серьезно?! – поражаюсь я.
-Это на всякий случай. Просто сделай, чтобы исключить этот вариант.
Я с недоверием смотрю на подругу.
-Просто сделай, – повторяет она и закрывает дверь.
А если Дар права. Просто сделаю тест, чтобы исключить вариант беременности...
Нет, я не могла залететь. Мы предохранялись.
Две полоски...
Две чертовы красные полоски...
Результат теста положительный...
Я... ЧЕРТ ВОЗЬМИ, БЕРЕМЕННА!
Блять, да как это вообще возможно. Мы ведь предохранялись, я была очень осторожна с этим или....
Нет, прошу нет!
В ночь, когда мы по-своему праздновали день рождения Войса, я не слышала шелест разрывающийся фольги... на полу не валялись обертки от презервативов, а значит... никакой защиты не было. А сексом в ту ночь мы занимали с 2-х ночи до 6-ти утра.