- Позволишь мне открыть? – Колдун галантно склоняется передо мной и распахивает дверь.
Одинокая комната Рашша до тошноты похожа на мой чердак. Бедно, тихо, и общее ощущение зацикленности на работе, науке. Это составляло основу его жизни. Узкая лежанка, рядом с ней табуретка, она выполняет функцию тумбочки. На ней оплывшая свеча и тетрадка. На полу тапочки со стертыми до дыр подошвами. Сам пол деревянный, щелястый, серый. В углу швабра, и ведро с тряпкой.
У комода в беспорядке выдвинуты ящики, одежда валяется на полу одним неопрятным комом, карандаши и чернильница, оставившая на полу темную, уже высохшую лужу.
- Чертежный стенд, у тебя похожий,- негромко произносит колдун.
За стендом изогнул спину камышовый кот. Как и моя монстр-ваза он призван обеспечить уют. И как и у моей вазы, у кота это не вышло. Пыльное, потертое чучело со стеклянными глазами уныло щерится на нас, одновременно служа подставкой для чертежей.
Под ногу попадает запонка и я чуть не падаю, колдун вовремя перехватывает меня за талию.
- Тише.
- Где его похоронят?
- На Общем Кладбище, он сирота,- так же отстраненно отозвался колдун. В груди что-то сдавливает, затрудняет дыхание. Обида или горечь, не могу разобраться.
- Зря приехали. Тебе стоило остаться с госпожой Шеффар, я бы и сама здесь справилась. Прийти, разочароваться и уйти – у меня это хорошо получается,- я убираю руку Андора с талии и отхожу к стене. Надо подобрать запонки.
- Я был неправ, в карете, когда сказал…
- Что я сильная? Я не слаба, Андор. – Поправляю очки, желая сменить неудобную тему и окидываю взглядом комнату. – Никакой магии.
- Магией никого не удивишь,- колдун потер подбородок,- утром напали на Гвен, значит…
- Что?
- Ее зовут Гвенда, Гвенда Шеффар,- колдун скривился. – Если утром на нее напали, буквально пару часов назад, значит бумаги еще нигде не всплыли. Значит, тайник здесь. Или в Башне. Постой-ка позади меня, я проверю пол на предмет тайников. Недалекие люди хранят ценности под половицами, наивно считая, что никто их там не найдет.
Чувствую, как в лицо бросилась краска. Недалекие люди? Сам ты недалекий. Посмотрела бы я на твой тайник, безобразник. Колдун трет друг об друга ладони и поднимает руки на уровень плеч. Он не произносит ни единого слова заклинания, просто стоит, понемногу проворачиваясь на месте.
- Ничего нет. Под полом. Надо осмотреться.
Я кивнула и отошла к стене. Колдун остался стоять в центре комнаты. Он ворчал, потирал переносицу и морщился от ощущения прохладных металлических пальцев на коже. Оставив Андора наедине с его мыслями я подошла к покосившемуся комоду. Есть ли родственники у парнишки или нет, а не дело что исподнее на полу валяется. Совмещаю уборку и осмотр, откладываю в сторону вещи для похорон. Рубашка, жилет и сюртук, штаны, все новое, как специально. Теперь бы еще хоть какое-то подобие запонок найти и шейный платок. В гости он пришел в шейном платке, значит, любил этот элемент гардероба. Надеюсь колдун согласится оплатить похороны парнишки на частном кладбище.
- Как странно, такая хорошая подставка, а использовал чучело,- удивилась я, поправляя чугунную треногу для чертежного стенда. Я запнулась о нее, пытаясь дотянуться до запонок. Колдун издал невнятный вскрик и бросился к потертому чучелу как к родному
- Посмотри, клыки не все на месте, их будто вырвали,- Андор присел рядом со чертежным стендом. – И работать удобнее там, где стоит чугунная тренога – свет от окна падает на бумагу и можно хорошо сэкономить на освещении.
- Допустим,- я скептически смотрю на довольного колдуна, который пытается впихнуть пальцы в глотку коту. – И что, магии в нем все равно нет.
- Там что-то есть, подцепи-ка ты, у меня пальцы как надо не гнуться,- немного растеряно произнес колдун и уставился на собственные ладони. – Знаешь, по утрам мне иногда кажется, что ты мне приснилась и тот переход тоже. Я приучаю себя ходить без перчаток.
- Мазь разглаживающую шрамы купи,- трогать давно мертвое животное неприятно. Еще омерзительней пропихивать пальцы в раззявленный рот. – Тут колечко, что ли.
- Тяни на себя.
- А он пасть не схлопнет? – колдун не отвечая перехватывает нижнюю челюсть чучела и выразительно на меня смотрит.
- Тяну я, тяну,- с лёгким шелестом я вытягиваю простое железное кольцо и следом за ним на нитке тугой свиток. Тонкая, почти прозрачная бумага испещренная буквами, чертежами и диаграммами.
- Бумага для птичьей почты,- колдун улыбается,- старая. Ей лет двадцать, тогда еще не умели облегчать вес предметов.