- Ваше имя,- он даже не утруждался придать своему безразличному голосу вопросительную интонацию.
- Амбер Лёвэ,- я пыталась язвить, предлагать прочесть в сопроводительных бумагах.
- Вы знаете кто мог желать смерти господину Шеффару?
- Нет.
- Ваш социальный статус.
- Невеста господина Андора из Таргота, маг без лицензии.
- Как вы познакомились с господином Андором из Таргота,- безразлично спросил агент. И в третий раз я поведала совершенно иную историю.
- Имя вашей матери.
- Миравель Лёвэ.
- Вы желали смерти господину Шеффару.
- Нет.
- Вы желали смерти господину Шеффару,- он спокойно смотрит на меня. А я чувствую, как на щеках загораются красные пятна, как перехватывает горло. Я хочу вскочить, закричать, расцарапать пустое лицо агента. Пусть уже хоть что-нибудь произойдет.
- Имя вашего отца.
- Зеленый,- я откинулась на спинку стула и начала дышать на счет. Мы свидетели, я свидетель, это все когда-нибудь закончится. Рано или поздно, я выйду отсюда чтобы никогда больше не зайти.
- Вы знаете кто убил господина Шеффара?
- Зеленый. Зеленый. Зеленый.
Я обхватила себя руками и раскачивалась на стуле. Все что произносил агент соскальзывало с меня, не цеплялось ни к чему. Я перестала вслушиваться в окружающий мир. Тишина, вокруг шумит вековой лес, я гуляла там с матерью. Отец сердился когда мы надолго уходили, оттого эти воспоминания так дороги мне. Прикрываю глаза, глубокий вдох, и я чувствую запах перепрелой листвы, чуть горчащие нотки смолы и хвои.
- Амбер!
Вдох, выдох, постепенно, не торопясь поднимаюсь на поверхность. Надо мной нависает встревоженный колдун. Щека горит.
- Ты бил меня?
- Я бы тебя убил, честное слово,- выдыхает колдун и прижимает меня к себе.
Я полулежу на диване, рядом со мной колдун. Он полулежит на мне, опираясь лево рукой на спинку дивана. Серые стены в мелкий рубчик, невысокий, пошарпанный чайный столик.
- Где мы?
- В комнате для посетителей,- колдун качает головой. – Ты напугала меня.
- Но не их. Это всего лишь транс артефактора, проясняет сознание, обостряет чувства. Ты слишком вторгся в мое личное пространство.
- Мы приносим свои извинения, госпожа Лёвэ,- старший следователь Джерс поставила на стол поднос с чайником и тремя чашками. В одной из которых уже плескался кофе. Учитывая, что от чайничка отчетливо пахло «болтушкой», я спокойно взяла в руки кофе. Не забыв поблагодарить. Начинается второй этап допроса, за чаем с печеньками.
- Молодой агент перестарался,- следователь старательно улыбается. И колдун согласно кивает:
- Ох уж эти юные, пылкие сердца. Понимаю, понимаю.
- И все же, госпожа Лёвэ поведала нам три разных истории вашего знакомства. Ни одна из них не совпала с тем, что рассказали вы, господин Андор из Таргота.
- Бывает,- вздыхает колдун. – Переволновалась.
Я привалилась к плечу колдуна и закрыла глаза. Артефакторам никогда не давались публичные выступления, громкие скандалы или что-то, что требовало активного социального взаимодействия. Мы слишком замкнуты, чтобы легко подстраиваться под агрессивный диалог. Я перестала следить о чем договаривался колдун, и осознала, что все закончилось только тогда, когда он набросил мне на плечи свой сюртук и вывел на улицу. Там ему пришлось оставить меня и идти ловить двухместный бегунок. Я как безвольная кукла стояла на крыльце Департамента, ожидая, пока он вернется. Или не вернется. Мне было безразлично.
Колдун заботливо устроил меня внутри бегунка, назвал незнакомый адрес и сжал мои пальцы в своих руках. Контраст горячей, даже сквозь перчатку, настоящей, живой кожи и холод металлических деталей.
- В чае была болтушка,- я прислонилась головой к плечу колдуна, он ругнулся. – Зачем сказал про невесту?
- Ты не следишь за новостями, или у тебя есть клеймо? – огрызнулся колдун.
- Конечно есть,- удивилась я,- как же артефактор и без личного клейма? Оно пока не законченное, гильдия ставит палки в колеса и не дает лицензию, но…
- Дура,- как-то отрешенно произнес колдун,- ты газеты читаешь?
- Первую полосу, там самое интересное.
- А самое важное в конце. Уже месяц как шлюх ставят на учет и клеймят.
Меня прошиб холодный пот, запоздалый страх прогнал сонливость.
- Но как же так,- мне самой стыдно за собственный лепет,- как же так? Ведь они же не скот?