Ну, пусть назад немцев-пруссаков Фридрих-Вильгельм закрепощает. Хотя, можно ведь в качестве крепостных к немецким офицерам и генералам отправить пленных французов с семьями и всех до единого прибалтов им подарить. Их сейчас на две деревни приличные всего наберётся.
Блин, занесло. Не победить без наступлений.
А про наступление тоже пару советов можно от Суворова дать. Отменить все эти наступления батальонными колоннами в лоб. Перебежками отдельными группами, с одновременным фланговым ударом, с гранатами, которые бросить в плотные ряды противника не доходя до того двадцать пять метров. И нужно обучить людей работать против штыка длинным современным кортиком. Схватить ружьё за ствол пропустить противника чуть сбоку от себя и воткнуть кортик в пах. Стена штыков — это серьёзное препятствие, а прореженная гранатами, оглушённая и потерявшая строй и уверенность толпа бегущих плохо обученных владению холодным оружием бывших крестьян — это просто добыча для профессионалов.
И что теперь делать. Как написать всё это вот таким дебильным слогом, с такой вопиющей безграмотностью и неумением выразить мысли в предложения. Почерк какой-нибудь стряпчий подделает, а вот слог и ошибки. Не простая получится задача. Очень и очень умный стряпчий нужен, чтобы так неумно свои мысли выразить.
Тяжко вздохнув и последний раз глянув на дохлую муху, Брехт вытащил наугад из груды страниц парочку записок на разных языках для образца подчерка, сунул их в ташку и пошёл на запах сдобы ползущий через анфиладу комнат.
Событие десятое
Седина в бороду — челюсть в стакан!
— Хочу отпустить бороду, это сейчас модно.
— Может, ты все-таки что-то другое попросишь на день рождения, Надюш?
— Давай, Ваньша, жги, — Пётр Христианович собрал своих дезертиров на конюшне во внутреннем дворе дома Валериана Зубова. Подальше от ушей и глаз дворовых графа.
С делом возмездия и одновременно обретением стартового капитала тянуть дальше было нельзя, прямо чувствовал Брехт, что со дня на день его вызовут к Государю.
— Так, того, нечего сложного, нашли мы дом глицкий. Там и есть на Галерной. Всё как вы Вашество и сказывали, — Ивашка младший нарочитым баском и нарочито же медленно, зная цену себе и своим словам, прохрипел. Голос сорвался от низких октав и разведчик закашлял.
— Ваньша, ремня дам. Говори нормально. Успеешь, вырастишь ещё. Сейчас в эдаком детском виде ты гораздо ценнее. — Граф стукнул ладонью богатырской по худенькой спинке подростка и переломал ему позвоночник. Ну, почти. Ваньша дёрнулся и кашлять перестал.
— Так, того, дом в два поверха один из первых на Галерной, там посол англицкий и поселился. Зовут его барон Алейна, а ещё Фицбергердер. — Закатил глаза младший Ивашка, вспоминая имя английского посла.