И нет, он не шутил.
Сердце бешено заколотилось. Я смотрела на него со смесью ужаса, ненависти и презрения. Никогда в своей жизни я не испытывала подобного смешения таких выраженных по силе эмоций. Минет, ему? Ни в жизнь! Это само по себе унизительно! А тем более вот так! Тем более ему!
- Я же вчера спросил, уверена ли ты? – хмыкнул он, взбалтывая остатки пойла в бутылке. – Дал шанс смазливенькой и считающей себя очень умной детке. Но она его просрала в погоне за наживой. Неужели думала, что я настолько идиот, чтобы подписать такой контракт? Так что… любишь кататься, детка, люби и саночки возить. Ну, так что, мне расстёгивать ширинку?
- Я… - в горле пересохло, ладони вспотели.
- Минет? Или решетка? – едко «подбодрил» он меня. – Вариантов у тебя не густо.
Я с трудом сглотнула. С силой провела рукой по лицу, отметив как дрожат мои пальцы. Господи, что я наделала?
- Что угодно… - мой жалкий испуганный голос сорвался. – Что угодно, только не так… - я захлебнулась своим унижением и страхом, и совсем жалко добавила, - пожалуйста!
Богданов оценивающе посмотрел в мое лицо, что-то прикидывая. Господи, помоги! Пусть он не будет законченным садистом!
- Что угодно, говоришь? – от этого тона под ложечкой засосало. – Ну, хорошо. Тебе повезло, что я выпил. Я всегда добрею, когда выпью. Я буду давать тебе разные поручения. Одно оценивается в тысячу. Но минет останется как альтернатива. Не захочешь, к примеру, что-то сделать, или не сможешь, приедешь и отсосешь. И так, чтобы мне понравилось. Иначе не засчитаю в уплату долга. Все, вали домой, я от тебя устал. Завтра жди звонка.
Охренеть! Просто охренеть!
- А запись? Где гарантия, что ты ее отдашь? – осмелев, спросила я.
- А ты не в том положении, чтобы требовать от меня гарантий. – Развеселился Богданов. – Моего слова тебе должно быть достаточно. Все. Вали отсюда.
========== Глава вторая. ==========
Весь день воскресенья я провела как на иголках, в страхе косясь на телефон. Но мобильный молчал. К вечеру бояться мне надоело и я, наполнив ванну с душистой пеной решила расслабиться.
Поставив ноутбук на тумбочку перед ванной и включив сериал, пошла за вином и бокалом и только тут телефон подал признаки жизни. Сердце ухнуло в пятки, но на экране светился номер подруги и меня чуть отпустило.
Наполняя бокал вином и одновременно стаскивая с себя домашние штаны, я прижимала плечом мобильный, слушая пикантные сплетни про нашу общую знакомую.
- … и она, значит, разблокировала его телефон и сообщения нашла с Ленкой. Ну помнишь, сивая такая, еще на дне рождения Артема в хлам напилась…
- Да ты что? – уживилась я, пытаясь отвентить непокорную крышку у бутылки. – Так он вроде с ней на ножах был же…
- Так это они для виду, прикинь! – восторгалась Маринка на том конце провода. – Чтобы никто не заподозрил. А в сообщениях там любовь такая, что вах! И целует и обнимает он ее, и очень скучает…
В трубке раздался писк, свидетельствуя о входящем звонке по второй линии. Я замерла, и оставив упрямую бутылку, посмотрела на экран. Номер неизвестен. У меня засосало под ложечкой.
- Марин, я перезвоню. – помертвевшим голосом перебила я подружку, в захлеб рассказывающую о нашей рогатой приятельнице.
- Насть, что-то случилось? Что с твоим тоном? – обеспокоенно вопросила Маринка.
- Перезвоню. – Повторила я, и нажала на прием второго вызова.
- Привет, детка. – Бархатно растягивая гласные, произнес голос Богданова. – С кем ты там так долго трепешься? Я уже начал злиться.
- С подружкой. – Несколько нервозно отозвалась я, чувствуя ватную слабость в ногах и медленно оседая на бортик ванной.
- С подру-у-у-ужкой? – протяжно с усмешкой повторил он. – У такой дерзкой обманщицы еще есть подружки?
Сглотнув ком в горле, я уставилась в зеркало напротив. Мертвенная бледность кожи лица и мои напуганные глаза так непривычно было видеть в отражении. Настолько непривычно, что я испытала к себе призрение. Прогнулась под чужого мужика. Под наглую, хамоватую сволочь. Какой ужас.
- Чего надо? – грубо спросила я, сжав трубку пальцами.
- Гонор сбавь, детка. – Посоветовал он, ничуть не изменив насмешливого тона, но промелькнувшая арктическая стужа в голосе прозрачно намекнула, что нужно послушаться. – Я уже отпустил своего водителя домой. Забрать меня надо и доставить в мою скромную обитель.
- Это все? – с подозрением уточнила я.
- На сегодня да. И минус тысяча. Справишься? – саркастично спросила эта сволочь.
- Откуда забрать?
- Роял. Ресторанчик такой. Напротив Хилтона. Знаешь где?
- Знаю, - прикидывая в уме наиболее удобный маршрут, ответила я.
- У тебя пятнадцать минут. Не справишься – альтернатива. Надеюсь ты помнишь, что это значит. – Глумливо произнес он и отключился прежде чем я, пораженная его наглостью, успела возразить.
От меня до Хилтона как минимум полчаса ехать, и это при нормальном трафике! А в воскресенье вечером центр со множеством односторонних улиц, по которым нужно ехать до отеля, кишит машинами и общественным транспортом! Я с ненавистью посмотрела на экран. И номер-то у него блатной. Пять пятерок подряд. Понторез вонючий.
Натянув джинсы и футболку, я прыгнула в сапоги на низкой подошве и побежала к машине. Зараза как назло долго не могла прогреться и я вся извелась. Плюнув, выехала со двора с холодным мотором. Стуканет – выскажу все, что я думаю Богданову.
Мне крупно повезло, ибо до центра все светофоры светили зеленым и я домчалась до отеля за эти жалкие пятнадцать минут. Правда пару раз с заметным превышением проскочила камеры. Да и пофиг. На кону кое-что поважнее.
Кое-как втискивая машину на единственный свободный пятачок перед пафосным рестораном, я одновременно звонила Богданову.
- Выходи, - злобно бросила я ему когда он со второго раза соизволил ответить на звонок.
- Опоздала на три минуты. Тысяча не засчитывается. – Хмыкнул он оторопевшей от такого хамства мне. – Впрочем, не настолько критично, чтобы прибегнуть к альтернативе. Ладно уж, сегодня я добрый.
- Выпил что ли? – съязвила я, припомнив его слова о великодушии во время пьянок.
- Не дерзи. Наглость не люблю, могу и передумать.
Я отключилась и зло ударила по рулю. Наглость он не любит! А сам настолько борзый, что ему глотку перерезать охота!
Богданов вышел на мраморное крыльцо ресторана минут через пять, когда я уже успела проклясть его и всех его родственников до пятого колена. С ним вышли еще пара мужиков. Один тащил какую-то широкую и плоскую фанеру перетянутую праздничными лентами. Господи, только бы это не для Богданова! Мужчины встали покурить, не спускаясь с лестницы. Богданов остался с ними. Только обернулся нашаривая взглядом мою машину. Я мигнула фарами, он недовольно скривился и отвернулся.
Стояли они не долго, начали спускаться и направились ко мне. Богданов выглядел трезвым, вальяжно вышагивая к машине в распахнутом пальто. Черная приталенная рубашка снова была расстёгнута на верхних пуговицах, выглаженные брюки и блестящие лаковые туфли. Здесь стоило конечно отдать ему должное – одевался он стильно. Мужики шли чуть позади него все с той же фанерой. Приглядевшись, я поняла что это картина. Причем в красивой раме. Картина обряженного в рыцарские доспехи, но без шлема Богданова, гордо восседающего на коне и поднявшего над головой меч. Я так громко расхохоталась, что машина чуть не затряслась. Богданов, очевидно, понимая причину моего веселья, досадливо поморщился и холодно на меня посмотрел.