Лицо Мэттью было полно скорби, сожаления и непонимания. Слегка пожав плечами, он проследил за подростком, пролетевшем мимо нас на скоростном велосипеде. Следом проследовали его друзья, громко крича и разбрасывая в стороны желтые сухие листья.
-Я думаю, все образуется. Не спрашивай меня, что я думаю на самом деле. Ты ведь знаешь, я сумасшедший. Сейчас наговорю чего-нибудь, лишь испугаю тебя напрасно.
Он грустно улыбнулся и сняв очки, положил их в карман ветровки. Его глаза сияли на солнце и в них отражалось мое лицо. Заметив свою растрепанную прическу, я быстро пригладила волосы рукой и сделала шаг к друзьям. Заметив, что Мэтт не двинулся с места, я остановилась и обернулась к нему.
-Больше всего я боюсь, что мы думаем об одном и том же. Я хочу успеть увидеть родных, пока больше ничего не случилось.
-//-//-
Зал аэропорта был наполнен толпами людей, спешащих куда-то. Кто-то улетал, кто-то только прилетел, кто-то встречал родных, знакомых или друзей, а кто-то провожал, стараясь не выдавать своих эмоций. Все столики в кафе были заняты людьми, медленно пьющих горячие напитки из дешевых пластиковых стаканчиков, и упрямо смотрящих на экраны своих ноутбуков, стоящих перед ними на липких столах. Читая в интернете последние новости, приходящие каждые пять минут со всего мира, люди угрюмо хмурились и поглядывали на часы на своих запястьях. У кого-то это были дорогие Ролекс с платиновыми стрелками и швейцарским механизмом, а у кого-то дешевые японские Касио, купленные неподалеку в подземном переходе за несколько долларов. Механизмы продолжали свой бег, двигая стрелки и подгоняя время вперед.
Каждую минуту на большом табло в центре зала появлялась информация о прибытии новых самолетов и отмене рейсов. Зеленые буквы и цифры от страха сливались у меня перед глазами в толстые полосы, закрывая половину экрана.
Большой зал ожидания был заполнен людьми, ждущих вылетов своих самолетов и нервно сжимающих в руках документы, с вложенными в них длинными билетами. Мы не торопясь подошли к колонне, выложенной голубым камнем. Ее плавная форма совсем не резала взгляд, а приятный цвет успокаивал нервы.
Я села на большой светлый чемодан, положив его на пол и поджав под себя одну ногу. Наташа пристроилась рядом, устало сдувая челку со лба и потирая пальцами веки. Мэтт с Домиником сели на корточки, спрятавшись за капюшоны курток и темные солнечные очки. Даже сквозь стекло я видела напряжение в глазах Мэттью, а его дрожащие пальцы выдавали его волнение. Доминик тоже вел себя неспокойно, постоянно нервно оглядывался и не отпускал пальцы подруги.
-Вам обязательно лететь? – Дом был похож на школьника, спрашивающего разрешения у строгого учителя.
Скривившись, как от надоедливой зубной боли, Наташа облокотилась спиной на колонну и прикрыла глаза. Я проследила за ней взором и опустила голову, уткнувшись лбом в колени. Почувствовав руки Мэтта на своем затылке, я улыбнулась мраморному полу и подняла голову.
-Мы уже все обсудили, Дом. Не трепи нервы! – Мэттью погладил пальцами мои скулы и снова искоса взглянул на друга. Вдруг наше внимание привлек мелодичный голос девушки, объявляющей начало регистрации рейса ЭйЗет семьдесят четырнадцать маршрута Милан-Москва. Тяжело вздохнув мы поднялись с нагретой ткани чемоданов и отряхнув джинсы, пристроились в конец длинной очереди пассажиров рейса. Мэтт снял очки и грустно улыбаясь, потрепал Дома по плечу. Тот тоскливо посмотрел на коридор, ведущий на посадку и прижал Наташу к себе. Она нежно улыбнулась и растрепала его волосы, стянув с них капюшон.
Я отвернулась от них, уткнувшись лбом в грудь Мэтту и сжав пальцы на резиновой ручке чемодана.
-Не переживай, все нормально будет. Я думаю, мы через пару дней отправимся в Лондон. Том звонил, говорит, студия готова. Да и нам не терпится начать. – Его улыбка стала мечтательной.
-Да, я вижу. Мы быстро доделываем все свои дела в Москве и присоединяемся к вам. Наташе будет тяжело вдали от Доминика, да и я буду скучать…
Я лукаво подмигнула ему, когда он удивленно распахнул глаза. Он заметил во мне искорку веселья и понимающе рассмеялся.
-Только попробуй не прилететь! Я тебя даже на другой планете найду! – он нежно коснулся губами моих закрытых век и я потянувшись, поцеловала его.
Подошла наша очередь регистрации и я отдала молодому человеку за стойкой свои документы. Наташа стояла рядом, а ребята отошли за бархатный шнурок ограждения. Сотрудник итальянской таможни внимательно посмотрел на мое фото в паспорте и перевел взгляд на мое лицо. Заметив некое недовольство, я склонила голову на бок и лучезарно улыбнулась ему. Он вновь перевел глаза на паспорт и наконец хмуро кивнув, вернул мне документы, рукой указывая куда следует идти дальше. Я поблагодарила его, вызвав новый приступ недоверчивости. Отойдя на несколько шагов, я быстро сунула паспорт с билетом в карман расстегнутого пальто и перехватила поудобнее ручку чемодана. Молодой человек о чем-то спросил Наташу и она кивнула, грустно улыбаясь.
Я подошла к парням, перегнувшись через красный скрученный жгут, поцеловала Доминика и прижалась к Мэттью. Выражение его глаз навевало грусть и меланхолию от предстоящей разлуки. В последний раз поцеловал его небритую щеку, я вдохнула аромат его духов и отпустила его пальцы. Он коснулся ладонью куртки на груди, там, где было его сердце. Никогда не думала, что он такой романтик. Видимо, любовь и обстоятельства меняют всех людей. Наташа рядом негромко хмыкнула и одела темные очки, откинув длинные волосы за спину.
-Ты разбередила в нем сентиментальность. Он уже не гребанный рокер? – мы дружно рассмеялись, когда я отрицательно мотнула головой и посмотрела на часы.
-Теперь он мой, – я подчеркнула это слово, выразительно поглядывая на подругу, - гребанный рокер. Сентиментальный рокер. Видимо, в новом альбоме будет много лирики.
Я закрыла лицо рукой, будто закрываясь от позора.
-Боже, только не это… Так и знала, нельзя рокерам семью заводить, они опопсевают… - Наташа скривилась и взяла меня под руку. – Но мы ведь постараемся сделать все жестче?
Я засмеялась и потащила ее по коридору на посадку. Его круглые стены и потолок были выполнены из стекла, а за ними над горизонтом поднималось слепящее золотое солнце, накрывая город невесомым прозрачным пледом гари от пожаров. Италии предстоит новый день. Новый день борьбы за леса и воздух. А нам предстоял перелет в Москву и встреча с родными людьми. Я обернулась и не найдя глазами парней, просто помахала толпе. Наташа повторила мой жест и плотнее запахнула пиджак, пряча под бархатной тканью свой слегка округлившийся живот.
-//-//-
Черный Мерседес медленно выехал со стоянки и неспешно покатил вдоль сверкающего стеклянного здания аэропорта. На боках машины отражались проплывающие мимо автомобили и фонари, успевшие погаснуть. Хромированные диски колес сверкали на рассветном солнце, бросая блики на ровное полотно шоссе.
Мэтт Беллами смотрел в окно, слегка опустив тонированное стекло дорогой машины. В щелку задувал прохладный воздух, еще не успевший нагреться с ночи и пахнущий гарью выхлопных газов. Слегка поглаживая пальцами мягкую темную кожу сиденья, он чувствовал, как она нагревается под его ладонями.
С этого места ему был виден лишь затылок Доминика Ховарда, сидящего на переднем пассажирском сиденье. Он поднял руку и сделал большой глоток прозрачной воды из пластиковой бутылки. В воздухе мелькнула рука с зажатой в ней белой пластмассовой крышкой.
Мэтт закрыл окно до упора, нажав на маленькую черную кнопку на ручке двери. Оно закрылось бесшумно, легко отрезав внешние звуки и неприятные запахи. Побарабанив пальцами по своей коленке, он дотронулся до плеча друга, привлекая его внимание к себе. Доминик недовольно повернулся, издав протяжный стон.