– И чего так нервничать? – склонившись над изуродованным незнакомцем, проворчал Зарим. Бедный… и кто ж тебя так? – проведя рукой над неподвижным телом, лекарь покачал головой. Встал, посмотрел хмурым взглядом на капитана. – Жив, утопленник… в чем только душа держится, не пойму? В мою каюту перенесите, буду к жизни возвращать.
На душе Авирсана посветлело. Раз Зарим сказал, что будет к жизни возвращать, значит, поставит на ноги хоть мертвеца. Зарим – не просто лекарь, он целитель с большим магическим потенциалом и на их судне бороздит просторы океана не один год. Нанял капитан целителя после того, как потерял в одной ходке чуть ли не половину команды. Подцепили маету животом на одном из небольших островов, набрали питьевой воды и не проверили. Пока не разобрались с лекарем из-за чего матросы мрут. Вот после того случая и нанял на корабль целителя и нисколько не пожалел затраченных денег. На корабле бывали разные травмы и болезни, и ни разу Зарим не подвел. Вся команда до сих пор в полном сборе.
Боб и Финч вновь подхватили незнакомца и стали осторожно нести его в каюту лекаря.
Прошло три дня с появлением на их корабле незнакомца. Вся команда каждое утро всматривалась в лицо целителя в надежде услышать приятные известия. Но тот только хмурился и помалкивал.
Капитан не выдержал.
– Зарим… какие новости?
– Думаю, сегодня к обеду очнется. Организм сильно истощён был. Раны застарелые и новые воспалены были. Лекарь затих, обдумывая, говорить или нет о необычном исцелении утопленника. – Только моей помощи практически и не понадобилось. У него какая-то внутренняя сила сама рубцы излечивает и затягивает. Я лишь внутренние органы подлечил, а вот с его глазами беда. Будет ли когда видеть наш пловец, ответить не могу.
Эдион резко вынырнул из забытья. Первые мгновения замер, не понимая, почему ему кажется до боли знакомым легкое покачивание на волнах. Темнота перед глазами пугала. Резко вскочив, боцман схватился руками за повязку на глазах в желании сдёрнуть ее, но его руки были мгновенно перехвачены. Магнетически приятный мужской голос остановил его порывы.
– Не советую сдергивать повязку с глаз, увидеть ты пока все равно ничего не сможешь.
– Где я?
Эдион напряженно зашарил руками по топчану, на котором лежал, прошелся рукой по доскам стены.
– Ты в моей каюте. Капитан нашего корабля Авирсан.
– На корабле?! Но как?..
– Нашли мы тебя три дня назад посреди океана. Думали, утопленник, но ты оказался тем еще бойцом. Так что поправляйся. Если за грань не ушел, то ещё не скоро с ней свидишься. Сейчас схожу к коку, попрошу для тебя бульона. Уж больно страшно на твои кости смотреть.
Зарим повернулся, чтобы уйти, но был мгновенно остановлен сильным захватом руки незнакомца.
– Куда держит путь ваш корабль?
Целитель поразился голосу спасенного, столько в нем было волнения и надежды.
– Через два месяца мы пришвартуемся у берегов Тарнаса.
От вздоха облегчения, вырвавшегося из нутра больного, по телу целителя прошелся табун мурашек. Столько в глубоком дыхании было отчаянья и счастья. Зарим понимал, что как только он выйдет на палубу, тотчас посыплются вопросы, и поэтому решил немного расспросить незнакомца:
– Как хоть тебя зовут?
– Эдион… Не могу сказать, сколько лет прошло с тех пор, как наш корабль занесло на рифы возле одного из островов. Вся команда погибла. Одни утонули в буйстве темных вод. Немногим повезло, их выбросило на песчаный берег, но они сразу были растерзаны оборотнями-тиграми. Меня оставили в живых, да и то лишь потому, что в моих жилах тоже текла их кровь. Так уж получилось, что я родился от женщины человеческой крови и тигра-оборотня. Мать моя умерла, а я с малых лет видел зверства стаи. Да и не только наблюдал, но и часто получал от сверстников побои. Мальцом решил бежать и мне это удалось. Подобрал меня один из проходящих кораблей. На нем я и прожил большую часть свою жизнь. Дослужился до боцмана. Да только видно судьба посмеялась надо мной, вернула в то место, где родился. Много лет служил игрушкой для молодых оборотней. Держали меня в клетке, кормили так, чтобы не сдох, – Эдион замолчал на некоторое время. – Не понимаю, что произошло?.. Стоял у самой грани, а потом мою душу как швырнуло назад. А дальше ничего не помню…
Зарим от услышанного оцепенел и в изумлении смотрел на сидевшего перед ним мужчину. Его откровения, если честно сказать, пугали. Никогда и ничего подобного за свою жизнь не слышал целитель. Но и не верить было невозможно. Правду говорившего подтверждали шрамы на теле и быстрая регенерация его организма.
– Отдыхай, боцман… все твои мытарства закончились. Через два месяца прибудем на Тарнас. Есть хоть к кому податься?
– Есть…
Эдион прижал ладони к лицу, плечи дернулись от рвущегося душевного крика, счастья и слез.
Зарим ушел, не стал смущать своим присутствием старого морского вояку. Иногда и мужчинам нужно вылить душевные страдания, а мука этого человека не соизмерима ни с чьей другой душевной и телесной болью. Команде лишь сказал имя незнакомца и то, что он боцман, а остальное – провал в памяти. Бывает такое при долгом истощении и сильном стрессе. Но одно точно знал целитель – без вмешательства высших сил в судьбу морского вояки не обошлось. И только Боги знают, почему дали оборотню-полукровке второй шанс на жизнь…
***
Сари очнулась от того, что кто-то прикоснулся холодным маленьким носом к ее щеке. Не открывая глаз, девчушка прошлась рукой по мягкой шерсти любимца.
– Призрак… ах ты, бродяга. Где столько месяцев пропадал? Опять кошек в соседней деревне навещал?
Сразу раздалось утробное урчание и очередное толкание кошачьей мордочкой в лицо Сари. Но вскоре мурлыканье сменилось на недовольное угрожающее шипение.
– Ну, чего ты зашипел?
Девчушке стало интересно: на кого так рассердился ее одноухий любимец? Открыв глаза, она повернула голову и встретилась взглядом с удивительным созданием.
Белоснежная кошечка с любовью смотрела на Сари своими черными пуговками миндалевидного разреза глаз. Красивые прозрачные рожки с зеленоватым отливом, торчащие перед острыми ушками, придавали созданию сказочности. Белая, средней длины шерсть кошечки лоснилась от заходящих лучей дневного светила. Два хвоста с пушистыми кисточками на концах с лаской прошлись по телу Сари.
Красавица издала утробное довольное урчание, когда пальчики девчушки осторожно потрогали острые рожки.
– Моя Айни, – прошептала Сари. Обхватив дрожащими руками белоснежную шерсть, уткнулась в нее лицом и разрыдалась, продолжая шептать сквозь слёзы. – Айни! Моя любимая Айни. Не могу поверить, что ты настоящая. Я ведь тебя только во сне видела. Айни… моя белоснежная красавица, ты теперь всегда будешь со мной?
Кошечка, продолжая мурлыкать, ткнула рожками девчушку, словно говоря: «Я теперь всегда буду с тобой, только не плачь».
Сари шмыгнула носом, отстранилась от Айни, с любовью в глазах вновь прошлась рукой по белоснежной мягкой шерстке.
В ее бок уперся мордочкой кот, продолжая издавать недовольное утробное рычание. Сари обняла путешественника.
– Призрак, я тебя тоже люблю… вы мне как родные, – обняв одной рукой кота, другой – белоснежную кошечку раза в три больше его одноухого друга, Сари прижала их к себе и горько разрыдалась.
И спроси сейчас у нее кто-нибудь, отчего она льет такие горькие слезы, девчушка не ответила бы. Это как после долгой разлуки встречаешь того, кого так давно не видел, и душа разрывается от переполняющих ее чувств – радости и счастья.
Прошло немало времени, прежде чем девочка закончила свои рыдания. Шмыгая носом, она подняла голову, посмотрела, как лучи дневного светила окрасили горизонт в багрово-алый цвет.
«Домой пора. Мара, наверно, опять вся извелась, дожидаясь меня».
Сари поднялась и с ужасом в глазах замерла, смотря на высохшие пожухлые стебельки душицы. Было такое ощущение, что из цветущего зелёного луга вытянули все его жизненные силы и красоту, оставив после себя безжизненные поникшие соцветия. В том месте, где недавно лежала Сари, душица превратилась в серый легкий пепел. Страх прошелся колкими мурашками по телу. Девчушка попятилась, с опаской озираясь по сторонам.