— Войдите! — Антон с сожалением закрыл окно.
Дверь открылась, и в комнату вошел… нет, вернее, вплыл невысокий мужчина лет под пятьдесят, которому дверного проема только-только хватило по ширине. Одышливо и неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, он сделал три шага.
— Вот, зашел поздороваться. Дай, думаю, гляну на нового человека. Олег, — представившись, он с расстояния в пару шагов поднял сжатую в кулак руку в жесте «рот-фронт». — Админом служу в этой богоспасаемой конторе… Я царь, я раб, я червь, я бог!
У Пастухова этот странный тип вызвал невольную улыбку. Он ответил админу аналогичным жестом.
— Антон. И я не то чтобы новый человек. Я…
— Аудитор, я в курсе. От моего недремлющего ока здесь ничто не укроется.
Олег тяжело бухнулся на один из стульев. У того, к счастью, ножки были металлические, иначе стул мог и не пережить такой жесткой посадки.
— Вы, собственно… — начал было Антон и осекся, наткнувшись взглядом на усмешку посетителя.
— По какому вопросу? — с хитрым прищуром спросил тот. — Во-первых, ты, а не вы. А во-вторых, по трудовому законодательству работающим за компьютерами положены периодические перерывы. А мы не можем себе позволить иногрировать закон.
— Игнорировать, — механически поправил Пастухов, за что удостоился очередного взгляда с прищуром.
— Я думал, ты аудитор, а не филолог…
С каждой минутой незваный гость казался все более странным. Интересно, что ему тут надо?
— Знаешь, тут на редкость скучно, а тех, с кем можно поговорить, раз-два и обчелся. Вот мне и стало любопытно.
— Но у меня работа.
— От работы кони дохнут, — возразил Олег. — А ты, уж прости, выглядишь заезженным. Сколько без отпуска?
— Два с половиной года, — нехотя ответил Пастухов.
— О! Я же сказал — глаз у меня наметанный. Так что буду к тебе заглядывать периодически — проверять, что живой.
По спине Антона пробежал холодок. Внезапно вспомнилось, как он совсем недавно стоял у окна, решая, не шагнуть ли наружу. Но не мог же Олег это знать! Да ну, совпадение!
— Но — звонок и тишина… — между тем продекламировал гость. — И над павшим телом — участковый старшина Фима Парабеллум.
Антон сел и спрятал руки под стол, чтобы не так была заметна их дрожь.
— Я это к чему, — вальяжно продолжал Олег, не обращая внимания на состояние собеседника. — Тебе нужно научиться расслабляться, иначе ты долго не протянешь. Это тебе я, Олег Дужников, эксперт по трудоголикам, квалифицированно заявляю. Надо переключать сознание. Ты Клюева «Между двух стульев» читал? Нет? Зря! Тебе сейчас — самое оно! «Муравей-разбойник приближается! Слышишь богатырский пописк?» — процитировал Дужников и тут же громко захохотал.
Теперь была очередь Антона с прищуром смотреть на нового знакомого. Занятный тип, полностью самодостаточный — сам пошутил, сам посмеялся… Но большой оригинал, этого не отнять.
— Ладно, — сказал между тем Олег, тяжело, со вздохом поднимаясь со стула. — Пойду к себе, в обитель, где несть печали, буду с торжественными песнопениями отправлять в корзину письма из отдела координации проектов и курить фиам.
— «Фимиам», — вновь не удержался Пастухов.
— Вот поперечный! — вздохнул Дужников и вышел за дверь.
Больше в этот день Пастухов к окну не подходил.
На следующий день Антон через какое-то время после начала работы поймал себя на том, что ждет визита Олега. Похоже, все дело в том, что в его жизни, превратившейся в сплошную серую рутину, этот странный тип был единственным разбавлявшим ее ярким пятном. К тому же он заинтриговал Пастухова не на шутку. Просто от скуки зайти пообщаться с новым человеком? Ну да, конечно. И, разумеется, то, что этот новый человек проводит аудиторскую проверку твоей фирмы — чистая случайность…
— И будешь ты царицей мира, — послышался в коридоре знакомый фальшивый речитатив.
Надо же, словно подслушал! Мгновение спустя дверь открылась, и в комнату вошел Дужников. Он топнул ногой и, выбросив вверх руку с пальцами, сжатыми в кулак, произнес:
— Вот я снова появился, воздух мужеством запа́х.
Антон рассмеялся, и гость бухнулся на стул.
— Я в печали, — произнес Олег тоном Карлсона, говорящего: «Я самый тяжело больной в мире человек».
— Кофе хочешь? С печеньками.
— Сладкое портит фигуру, — флегматично отозвался гость.
Антон, не удержавшись, фыркнул. По его скромному мнению, фигуру Дужникова сложно было чем-то испортить. Гость подозрительно взглянул на него:
— Чего веселишься?
— Да так, — уклончиво ответил Антон. — Настроение хорошее, — и с удивлением понял, что так и есть.