— «И будешь ты царицей мира». Это не песня. Так, речитатив. Я погуглил. Ария из оперы. По Лермонтову. Слышал кое от кого.
Ее глаза снова сверкнули:
— От кого? Где? Когда?!
— Здесь, в этом здании. Один знакомый напевал. Вот и привязалось.
— Какой знакомый? Простите, что пристала, как клещ, но это правда очень-очень важно!
— Олег. Невысокий такой и очень крупный. Под пятьдесят.
В глазах брюнетки вспыхнуло лихорадочное возбуждение.
— Давно?
— Пару дней назад.
— О боже! — ее лицо сделалось столь бледным, что Антон даже испугался, не грохнется ли она в обморок прямо тут.
— Эй, с вами все в порядке?
Незнакомка взяла себя в руки, похоже, немалым усилием воли.
— Д-да… Я справлюсь. Когда вы в последний раз видели Олега?
— Позавчера. Он заходил ко мне в офис.
— Вы разговаривали?
— Да. Как и два предыдущих дня. У нас сложились неплохие отношения. Олег — большой оригинал. Все с шутками-прибаутками, фразочки эти: «я царь, я раб, я червь, я бог», «от работы кони дохнут», «обитель, где несть печали»…
— О боже! — незнакомка закрыла лицо руками.
— Так, все, — раздраженно произнес Пастухов. — Я не выспался, у меня зверски болит голова, и есть куча проблем, которые надо срочно решать. Либо объясните, что тут происходит, либо всего доброго!
— Меня зовут Нина, — выдавила женщина. — Тот, с кем вы говорили, очевидно, мой старший брат, Олег… Но это невозможно.
— Почему?
— Раньше он работал здесь админом… В этом долбаном «Ронине».
Ага, версия секретарши Патрушева подтверждается. О дальнейшем Антон догадывался, но все же спросил:
— Раньше — это когда?
— Три месяца назад, до своего исчезновения.
— Так он пропал?
— Да, бесследно. И… я подозреваю, что он мертв.
Пастухов, решивший как раз в этот момент отхлебнуть компота, чуть не поперхнулся.
— Вы с ума сошли?! Я же говорю, что видел его, говорил с ним!
— Кого вы видели и с кем говорили — большой вопрос. Наши с Олегом родители в разводе. Он остался жить с отцом, я с матерью. Отец болен, нуждается в постоянном уходе. Олег просто не мог исчезнуть на три месяца без объяснений, а потом как ни в чем не бывало заявиться к незнакомцу, чтобы поболтать. Он не звонил, не писал, не давал о себе знать. Я звонила на все известные его номера, ни один не был доступен. Подала заявление в полицию, но и они его не нашли. Устроилась в «Вираж» — это соседи «Ронина» снизу — чтобы самой все узнать. Глухо — никаких следов. Они просто взяли вместо него другого, и все, понимаете? И тоже ничего не знают о моем брате… Или знают, но не говорят. Что, по-вашему, я должна думать? Нет, мой брат мертв. В похищение я не верю. Держать его где-то три месяца без связи с родными и не требовать выкуп? Вряд ли. Да и какой с нас выкуп? А вот кого видели вы… Либо это кто-то, почти идеально скопировавший его внешность и манеры, да еще со всеми прибаутками, что дико и странно, либо призрак…
— Что, конечно, нормально и естественно, — саркастически вставил Пастухов. — Сами-то понимаете, как это звучит?
— Как единственно возможная версия. Поверьте, за эти три месяца я что только не перепробовала. Оккультизм в том числе — пыталась связаться с ним там. Все безуспешно. И вдруг — вы.
В голове у Антона царил полный кавардак. С одной стороны, собеседница казалась ему совершенно чокнутой, а ее слова — полным бредом. А с другой… странности последних дней заметно повлияли и на него, и теперь он просто не мог отмахнуться от всего как от безумия. Каким-то образом невероятная версия Нины увязывала между собой все те непонятные факты, над которыми Пастухов ломал голову эту неделю… Почти все.
— Ладно, — не веря, что это говорит именно он, произнес Антон. — Допустим на минуту, что все так и ко мне приходил призрак вашего брата. Но! Во-первых, почему ко мне, а не к вам? Даже если предположить, что с ним что-то случилось в этом здании и он тут остался неприкаянным духом, вы ведь тоже здесь. Но он все же идет к незнакомцу. А во-вторых, почему он болтает о разных пустяках, а не расскажет прямо, что с ним случилось, не передаст послание вам или отцу? Почему он несет всякую чушь и говорит загадками?
— Пожалуй, у меня есть гипотезы на оба ваши «почему», — подумав, ответила Нина. — Сначала на второе. Я последнее время немало читала по теме. Духи погибших насильственной смертью иногда полностью теряют связь с реальностью. Не помнят, что они умерли, и почти ничего из последнего периода своей жизни. Но воспоминания ходят поблизости смутными тенями, и, когда они их касаются, духи могут произносить туманные фразы, полунамеки на то, что является причиной их неупокоенности. Думаю, Олег намекал и вам, только вы не сумели понять. А вот почему вы… Есть версия, что общаться с ушедшими могут те, кто сам соприкоснулся с той стороной. Или почти соприкоснулся. Припомните, не было ли с вами чего-то такого?