Когда началась стрельба, вождь Большая Нога попытался подняться с носилок и посмотреть, что творится. В этот момент офицер и кто-то из рядовых выстрелили ему в спину. Поначалу никто этого не заметил. «Все так густо заволокло дымом, что я ничего не видел, – вспоминал один из воинов. – Поэтому я замер и просто стоял на месте. Когда дым слегка рассеялся, я увидел, что Большая Нога лежит с окровавленным лбом, свесив голову на правое плечо». Рядом с ним корчилась его жена, у нее было раздроблено левое бедро[613].
Росистая Борода, у которого при себе был только нож, различал в густой пелене дыма лишь поблескивающие солдатские пуговицы. Совсем рядом, над ухом, прогремел выстрел из кавалерийского карабина, и Росистая Борода, которому отчаянно было нужно оружие, принялся его отнимать, всадив нож солдату в бок. Раненый начал его душить, Росистая Борода еще раз пырнул его ножом. Солдат упал, Росистая Борода уселся на него верхом и, придерживая голову солдата одной рукой, заколол его, пробив ножом почку. Другой солдат выстрелил в Росистую Бороду, но промахнулся и вместо него убил своего. Росистая Борода решил, что ближнего боя с него хватит. Метнувшись через весь лагерь, он опрометью кинулся к ущелью. За его спиной в дыму остались лежать 26 убитых и раненых кавалеристов и, по подсчетам полковника Форсайта, 62 погибших воина. Бой на площадке совета не продлился и десяти минут[614].
Первая стадия столкновения – схватка на площадке совета – закончилась. Вторая – отступление с боем через лагерь – началась, когда воины лакота прорвали строй рот «B» и «K» и кавалеристы, развернувшись, принялись по ним стрелять. Индейцы отступали медленно, лицом к противнику, отстреливаясь на ходу. Сержант Рагнар навел карабин на «одного краснокожего, который отступал спиной вперед, все это время хладнокровно целясь в меня, пока наконец я не влепил ему пулю в лоб».
Ружейный дым докатился с площадки совета до индейского лагеря. Он был «ужасно густой», вспоминала одна из индианок. Такой густой и плотный, что кавалеристы не отличали воинов от остальных членов общины. Мишенью становился любой движущийся силуэт. Офицеры, перекрикивая шум, гам и грохот, уже командовали: «Прекратить огонь!» Но кто-то из солдат, войдя в раж и не слыша приказов, продолжал стрелять. «Внезапную тишину то и дело нарушали крики и вопли со всех сторон, – признавался один из лейтенантов, – оглашая самое ужасное – расстрел женщин с примотанными к спине младенцами»[615].
Так началась третья стадия трагедии Вундед-Ни – истребление мирной части лакотской общины. После первого залпа на площадке совета из индейского лагеря хлынули в трех направлениях переполошившиеся, перепуганные женщины, дети и старики. Одни набились в фургоны и покатили по дороге, ведущей на северо-запад, – этих солдаты пропустили, прекратив на время стрельбу. Другие двинулись на восток, к ручью Вундед-Ни. Им повезло меньше: вторая рота без зазрения совести принялась стрелять по ним, в том числе по пяти девочкам, пытавшимся убежать от конных солдат. Понимая, что сейчас их нагонят, девочки сели на землю лицом к преследователям. Кавалеристы вскинули ружья, девочки закрылись одеялами и через миг, равный вспышке выстрела, были мертвы.
Больше всего мирных членов общины вперемешку с десятками воинов пешком и на фургонах устремилось прямиком в широкую лощину к югу от лагеря. Эта лощина и стала полем смерти Вундед-Ни, на котором артиллерия косила всех без разбора.
В начале сражения у расчетов, обслуживавших пушки Гочкиса, имелся отличный обзор, но пока длилось общее столпотворение, в котором солдаты смешались с индейцами, они не стреляли. И только когда уцелевшие из рот «B» и «K» отступили под прикрытие пригорка, капитан Аллин Кейпрон приказал батарее открыть огонь, начав тем самым четвертую стадию побоища – повальное истребление бежавших вместе воинов и мирных членов общины. Несколько снарядов было выпущено по находившимся за два с лишним километра индейцам, которые никакой угрозы ни для кого не представляли. Но основной огонь – со скоростью 30 выстрелов в минуту – был сосредоточен на индейском лагере. Стрельба велась картечью – зарядами, напоминающими кофейную банку, начиненную слоями круглых металлических пуль, пересыпанных опилками. На близком расстоянии картечь производила опустошительное воздействие, разрывая палатки в клочья и увеча людей и лошадей. Одна индианка получила 14 ран, но выжила. Другая, вся изрешеченная, доползла до ближайшего раненого солдата и успела вонзить нож ему в грудь, прежде чем его товарищ добил ее выстрелом в голову.
613
Беседа с Джозефом Роговое Облако, 1:201; Lindberg, “Foreigners in Action”, 272, 281;
614
Беседы с Росистой Бородой и Джозефом Роговое Облако, 1:197, 220; Greene,
615
Заявление Магической Женщины в McGregor,