1914
Страда
Рожь густая недожата,
Осыпается зерно.
Глянешь в небо через хаты:
Небо в землю влюблено!
Зной палит. В крови ладони.
Рожь, как камень, под серпом.
Руки жнут, а сердце стонет,
Сердце сохнет об одном!
Тяжко, думы, тяжко с вами,
Серп не держится в руках.
Мил лежит под образами,
Точно колос на полях!
Рожь густая — не одюжишь
Ни косою, ни серпом.
И поплачешь, и потужишь
Над несвязанным снопом!
1914
Кто любит родину
Кто любит родину,
Русскую землю с худыми избами,
Чахлое поле,
Градом побитое?
Кто любит пашню,
Соху двужильную, соху-матушку?
Выйдь только в поле
В страдные дни подневольные.
Сила измызгана,
Потом и кровью исходит силушка,
А избы старые,
И по селу ходят нищие.
Вешнее солнце
В светлой сермяге
Плачет над Русью
Каждое утро росой серебряной.
Кто любит родину?
Ветер-бродяга ответил красному:
— Кто плачет осенью
Над нивой скошенной и снова
Под вешним солнцем
В поле — босой и без шапки—
Идет за сохой,—
Он, лапотный, больше всех любит
родину!
Ведь кровью и потом
Полил он, кормилец, каждую глыбу
И каждый рыхлый
И теплый ломоть скорбной земли
своей!
1915
1887–1924
«Говорил ты мне, что мало у меня удалых строк…»
Николаю Клюеву
Говорил ты мне, что мало у меня удалых строк:
Удаль в городе пропала, — замотался паренек…
А как девица-царевна, светом ласковых очей,
Душу вывела из плена — стали песни позвончей.
А как только домекнулся: кинуть город мне пора,
Всколыхнулся, обернулся в удалого гусляра!
1909–1910 гг.
Старь
Месяц, глянь ушкуйным оком!
Кистенем стальным взмахни!
Понесусь я быстрым скоком
На татарские огни.
Надо мной воронья стая
Зачернеет — ждет беда.
Предо мною Золотая
Пораскинется Орда.
— Ой, летите, стрелы злые,
В басурманские шатры!
Нам хвататься не впервые
За мечи и топоры!
Я рубиться лихо стану,
Сдвинет враг со всех сторон,
И, иссеченного, к хану
Отведут меня в полон.
Долго-долго, дни и ночи
Будут лязгать кандалы.
Будет сниться терем отчий,
Волги буйные валы.
Запылит с Руси дружина,
На Орду ударит вскачь,
Я опять на волю хлыну
Для удач и неудач…
Час настанет, и на склоны
Упаду я из седла,
Как вопьется в грудь со стоном
Закаленная стрела…
2 января 1917 г.
Сергей Антонович Клычков{350}
1889–1940
«Милей, милей мне славы…»
Милей, милей мне славы
Простор родных полей,
И вешний гул дубравы,
И крики журавлей.
Нет таинства чудесней,
Нет красоты иной,
Как сеять зерна с песней
Над вешней целиной.
Ой, лес мой, луг мой, поле!..
Пусть так всю жизнь и пусть
Не сходят с рук мозоли,
А с тихой песни грусть.
1911–1913 гг.
Дедова пахота
Бел туман спадает с выси,
На селе кричат грачи,
В седины его вплелися
Солнца раннего лучи!
Коня ивинкой сухою
Понукает он порой…
Славны думы за сохою!
Светлы очи пред зарей!
Запахал дед озимое,
Поясной поклон сложил,
Обошел кругом с сумою,
Хлебной крошкой обсорил.
За день дед не сел у пашни,
Распрямился и окреп…
Тепел вечер был вчерашний,
Мягок будет черный хлеб!
Не с того ли яровая
В поле скатерть за селом…
Будет всем по караваю!
Всем по чарке за столом!..
1911–1913 гг.
Подпасок
Над полем туманит, туманит,
В тумане мигает грудок,
А за лесом гаснет и манит
Меж туч заревой городок.