– Вы договоритесь, чтобы к нам пришли все, кто сможет? В половине девятого. И будете держать меня в курсе?
Она сказала, что все сделает. Я повесил трубку и позвонил Вульфу по внутреннему телефону, чтобы сообщить, что мы продали свои услуги.
Скоро выяснилось, что мы вдобавок кое-что приобрели. Было всего без двадцати пяти шесть – и сорока пяти минут не прошло после разговора с Деборой Коппел, – когда в дверь позвонили. Иногда открывать идет Фриц, иногда я, если не занят делом, которое нельзя прерывать. Итак, я направился в прихожую и отворил входную дверь.
На крыльце стояла странная компания. Впереди – денди в пальто, которое не постеснялся бы надеть и герцог Виндзорский. Слева от него – краснолицый дородный джентльмен. За ними – еще трое, с кофрами и сумками. При виде этой картины я слегка прикрыл дверь.
– Мы бы хотели увидеть мистера Ниро Вульфа, – объявило пальто таким тоном, словно мы с ним были старинными друзьями.
– Он занят. Я – Арчи Гудвин. Могу я чем-нибудь помочь?
– Конечно можете! Я – Фред Оуэн, специалист по связям с общественностью компании «Хай-Спот». – Он протянул мне руку, и я пожал ее. – А это мистер Уолтер Б. Андерсон, президент компании. Мы можем войти?
Я обменялся рукопожатиями и с президентом, но все еще не открыл дверь полностью.
– Если не возражаете, было бы неплохо, если бы вы ввели меня в курс дела в общих чертах.
– Конечно, с радостью! Я бы позвонил, если бы дело не было таким срочным. Нужно, чтобы материал попал в утренние газеты. Поэтому я убедил мистера Андерсона, собрал фотографов – и вот мы здесь. Это займет не больше десяти минут. Достаточно будет, скажем, фотографии мистера Андерсона, который смотрит, как мистер Вульф подписывает договор, или наоборот. И снимка, на котором они обмениваются рукопожатиями. А также еще одного: стоя рядом, они склоняются над предметом, который можно обозначить в заголовке статьи как ключ к разгадке тайны. Ну, как вам эта идея?
– Чудесно! – Я улыбнулся ему. – Но, увы, сегодня ничего не получится. Мистер Вульф порезался во время бритья, и ранка заклеена пластырем. А он так тщеславен, что очень рискованно нацеливать на него камеру.
Вот как человека могут испортить деньги. Я имею в виду себя. Следовало бы спихнуть их с крыльца, чтобы пересчитали все семь ступенек, особенно великолепное пальто. Так почему же я этого не сделал? Десять тысяч долларов. А может быть, даже двадцать. Ведь если «Хай-Спот» оскорбится, это способно испортить всю сделку.
Усилие, которое потребовалось сделать, чтобы пожертвовать принципами и не спустить их с лестницы, позволив уйти невредимыми, привело меня в дурное расположение духа. Это сказалось позже, уже после того, как Вульф сошел в кабинет. Я объяснял суть соглашения, к которому пришли наши клиенты, и тут он сказал:
– Нет. Я этого не желаю. – Он произнес это категорическим тоном. – Я не стану составлять или подписывать договор, если одной из сторон являются эти «Лакомки».
Я прекрасно знал, что это разумно и даже благородно. Но меня уязвило, что сам я, не раздумывая, пожертвовал принципами, а он становится в позу. И я сверкнул на него глазами:
– Очень хорошо. – Я встал. – Подаю в отставку. Вы слишком самодовольны, слишком эксцентричны и слишком толсты, чтобы на вас работать.
– Арчи, сядь.
– Нет.
– Да. Я не потолстел за последние пять лет. Возможно, стал более самодовольным – но и ты тоже. Почему бы и нет? В один прекрасный день в наших отношениях случится кризис. Или ты сделаешься невыносимым и я тебя уволю, или я сделаюсь невыносимым и ты уволишься сам. Но этот день еще не пришел, и ты это знаешь. Ты также знаешь, что я скорее поступлю на службу в полицию, под начало мистера Кремера, чем буду работать на кого-то или что-то под названием «Лакомки». Вчера и сегодня ты действовал в высшей степени удовлетворительно.
– Не пытайтесь меня умаслить.
– Вздор! Повторяю, я не стал толще, чем пять лет назад. Сядь и достань блокнот. Мы набросаем договор в форме письма, обращенного ко всем, и они могут поставить подписи на нашем экземпляре. А «Лакомки» мы проигнорируем, – он состроил гримасу, – и приплюсуем их два процента, или пятьсот долларов, к доле Федеральной радиовещательной компании.
Так мы и сделали.
К тому времени, когда Фриц позвал нас ужинать, уже позвонила Дебора Коппел и другие, и таким образом вопрос о вечерней встрече разрешился.
Глава пятая
Старый особняк Вульфа, облицованный коричневым песчаником, находится на Западной Тридцать пятой улице, неподалеку от Гудзона. На первом этаже – четыре комнаты. Когда входишь с крыльца, справа видишь старинную дубовую вешалку с зеркалом, дверь лифта, лестницу и дверь столовой. Слева – двери гостиной, которой мы редко пользуемся, и кабинета. Дверь на кухню – в дальнем конце прихожей.