Сам же князь высматривал киевских послов. Накануне Ивашка пробрался в город и повстречался с Гардом. Ярл рассказал ему, о чём шла речь в княжьих хоромах, и обещал повидаться с Олегом...
Гард приплыл к обеду. Драккар шёл на вёслах, со спущенными парусами. Он приблизился к самому берегу. Варяги с шумом бросили якорь, весело сошли на сушу. Гард с Олегом обнялись скупо, отошли в сторонку. О чём говорили, никто не слышал, но видели, как они достали мечи и подняли левую руку. Ивашка знал: так клянутся варяги.
Потом они пили вино и ели копчёное мясо, после чего Гард с товарищами взошли на драккар, подняли якорь и налегли на вёсла.
В полночь, когда Ивашка нёс караул, подплыли ещё две насады. Однако Олег не позволил гридням высадиться на берег, и насады уплыли вверх по Днепру, где стоял основной караван новгородцев.
С утра часть дружинников укрылась в лесу, другие жгли костры на дальнем краю поляны. Ожидали гостей, варили уху, жарили на угольях мясо. Из ладьи на берег перенесли бочонки с вином. Олег подозвал Ивашку:
— Ты гляди, как я знак подам, немедля с десятком гридней ко мне поспешай!
К обеду из Киева на двух ладьях приплыли князья Аскольд и Дир с боярами из старшей дружины. Их встретили Олег с Ратибором, пригласили на угощение. Киевляне сначала вели себя настороженно, а когда уселись и подняли чаши, развеселились. Дир сказал:
— Ярл Гард заверил, что ты, Олег, в Царьград плывёшь. Так ли?
— Да, Дир, я намерился искать удачи в Царьграде и хочу звать вас с собой.
— Нет, — вмешался Аскольд, — мы не пойдём с тобой, но и не будем чинить преград. Киев поможет тебе, даст хлеба и мяса, выделит твоим ратникам вина и мёда. Но мы говорим тебе: твои ладьи не должны приставать к киевским причалам, а гридни и новгородцы появляться в городе.
— Вы, князья киевские, остерегаетесь моих ратников? — удивился Олег. — Чем же они страшат вас?
— Они могут чинить обиды киевлянам, и тогда может пролиться кровь, — сказал Аскольд.
— Вы же по крови викинги, и негоже норманнам проявлять трусость.
Аскольд обиделся:
— Зачем ты, Олег, оскорбляешь нас?
— Но разве новгородцы — разбойники? Вас испугала судьба Смоленска? Но Тур обидел нас!
Олег поднялся. Дир тоже встал.
— Конунг, ряд наш с тобой полюбовный, и, коли тебе не подходят наши условия, мы отплывём в Киев и спросим у народа, что он ответит нам, князьям киевским.
Дир говорил и не замечал, как их окружали дружинники Олега. Ивашка вплотную подошёл к Диру. Аскольд выкрикнул в сердцах:
— Мы, киевские князья, не желаем впускать новгородцев!
Олег прищурился, сказал насмешливо:
— Вы — князья киевские? А по какому праву, Аскольд? Или погибшие от ваших мечей Кий, Щёк и Хорив нарекли вас так? Нет, я — князь новгородский, а вот он, — Олег указал на Игоря, которого вёл к костру воевода Ратибор, — он истинный князь киевский, и быть ему великим князем на Руси, ибо он сын Рюрика.
Аскольд и Дир за мечи ухватились, вскочили бояре киевские, но не успели мечи обнажить, как дружинники князя Олега уже секли их мечами, кололи копьями — никого не пощадили.
Гора смирилась и приняла Олега. Он сказал старейшинам города:
— Быть Киеву матерью городов русских!
А накануне хоронили Аскольда и Дира. Варяги просили Вотана принять викингов Аскольда и Дира в своё царство, а на капище люд киевский зажигал жертвенный огонь и подносил дары Перуну.
— Ты мудр, Перун, — говорил жрец, — ты мечешь громы в неугодных. Ты судил Аскольда и Дира своей правдой. Они княжили коварством, от коварства и смерть приняли...
На торгу киевляне обсуждали случившееся, будто и не было того гнева, какой высказывали прежде, требуя воевать с новгородцами.
— Слышали, Олег объявил Киев матерью городов русских?
— А отчего бы и не так? Разве князь не истину говорит?
— Но к чему новгородцев в Киеве держит?
Не миновали те слухи и Олега. Собрал он старейшин на пир и сказал:
— Завтра отправим норманнов, а там и новгородцев проводим. Оставлю только свою дружину.
— Пора, — одобрительно согласились старейшины. — Ты прав, князь, мы поможем тебе...
Конец мая настал душный, и даже ночами жара не спадала. Оконца в палатах выставлены, двери нараспашку, но ничто не приносило облегчения. Олег спал на полу, на разбросанной домотканой полсти, скинув все одежды. Потел, ворочался. За ночь столько всяких дум перебывало в голове, что к утру всех и не помнил.
Вчера уплыли варяги, дали им за помощь дары богатые. Расстались по-доброму, довольные.