Прошедший в конце прошлой недели ураган доставил много неприятностей и городскому хозяйству и владельцам частных домов. В то утро Марина, так и не заснувшая всю ночь под аккомпанемент жуткого завывания ветра и треска деревьев, с сожалением обнаружила в саду несколько сваленных стволов и сильно покосившийся забор. В подобные дни раньше Марина, беспокоясь об обоих мужчинах, обычно звонила Сергею в рабочее время и коротко справлялась о последствиях шторма. Сейчас она этого, естественно, не сделала, но настроение от такого шага стало ещё мрачней.
Марина не стала уточнять у позвонившего ей Карева цель его визита, бросив короткое "приезжайте", потому что поняла, что главный инженер предприятия не станет без серьёзной причины навещать жён сотрудников. "Вот оно, моё предчувствие, что-то случилось... у меня... Раз он ко мне, значит - с Серёжей..."
Она надела тёмные очки и открыла входную дверь. Эрнест пропустил даму вперёд и вошёл сам. Марина предложила им раздеться и пригласила в гостиную. Она не задавала никаких вопросов, хотя сердце и какой-то молоточек в голове чётко выстукивали: "Что-слу-чи-лось, что-слу-чи-лось..." Эрнест представил Наталью Ивановну по всей форме, и Марина почувствовала, как её "ударные инструменты" резко замедлили свой ритм, а поток мыслей, наоборот, превратился в сплошную чехарду. "Следователь?!... Значит не шторм... Чего же я жду?... Кто из них жив?... Что будет с другим?... Это всё я... Ну не молчите же... Кто?..."
По её побледневшему лицу и продолжающемуся молчанию Наталья Ивановна определила сильный характер, однако, во избежание возможного обморока, поспешила её успокоить:
- Марина Леонидовна, наш приход никак не связан с вашей семьёй, пожалуйста, не беспокойтесь... Я бы хотела задать вам несколько вопросов, как видите, неофициально, может быть ваши ответы помогут мне разобраться в деле, которым я сейчас занимаюсь... Вы не могли бы снять свои солнечные очки, здесь же нет яркого света...
Марина пропустила её вопрос и пожала плечами:
- Не знаю, чем я могу быть полезной... А каким делом Вы занимаетесь?
- Видите ли, вот, у Эрнеста Аркадьевича на предприятии пропал человек...
- Как пропал?
- Ну, так... исчез и всё... в недавнюю штормовую ночь... Так вот я хотела у вас спросить о его характере, привязанностях, недоброжелателях, может быть...
- О ком, о чём, я вас не совсем понимаю, Наталья Ивановна...
Марина вся напряглась и подалась вперёд. Собственно, она уже начала понимать, но гнала от себя эту догадку, цепляясь за наступившую паузу, как утопающий за соломинку.
Начиная этот разговор, Наталья Ивановна была уверена, что Черкасова знает о трагедии в море - такие новости обычно быстро распространяются среди семей нефтяников. Кроме того, замкнутость хозяйки и её очки, видимо, скрывающие заплаканные глаза, убеждали её в этом. Однако, она не учла обособленности жилья Марины и, конечно, ничего не знала о её отношениях с мужем. Но отступать теперь, в интересах дела, было нельзя.
- Ну как же, Марина Леонидовна, Вы же совсем недавно навещали его, больного, правда, почему-то инкогнито... Кто он вам?.. - прозвучал, наконец, главный вопрос.
Марина отпустила "соломинку", откинулась на стуле, выдохнула: "Ширинбек..." и как будто окаменела. Ей хотелось громко, по-русски заголосить, или завыть волчицей, потерявшей детёныша, но она, как в кошмарном сне не могла ни двинуться, ни подать голос. Она пришла в себя через полминуты, в её ушах ещё звучал последний вопрос, и она, глядя на Большакову, по-учительски чётко ответила на него:
- Кто он мне? Любовник, друг... был, - сняла тёмные очки и разрыдалась, уронив голову на руки.
Большакова и Карев охнули одновременно, только Наталья Ивановна добавила "господи", и тут же по-хозяйски прошла на кухню, вернулась со стаканом воды и наклонилась к Марине:
- Вот, выпейте немного... Хорошо бы сейчас и валериану, если есть... Извините меня - я не знала, что Вы не в курсе... И наденьте ваши очки, если вам так... удобнее. Пожалуйста, успокойтесь...
Марина со стоном подняла голову, несколько секунд отсутствующим взглядом смотрела на очки в правой руке, затем водрузила их на место и бессвязно забормотала:
- Это он... больше некому... а как же девочки... если б пришёл, я бы отговорила... "по-мужски", сказал... вот и договорились... а я, как же я...? Нет, при чём здесь я..., - из-под очков снова обильно заструились слёзы.
Затем она, словно очнувшись, остановила взгляд поочерёдно на Кареве и Большаковой:
- Извините меня, это личное... очень личное... Что Вы хотите от меня услышать? Я понимаю... Я постараюсь быть спокойной... и правдивой...
И она поведала им в общих чертах свою историю, и в деталях - события последнего времени.
IV
По горячим следам...
- Так что`, Наталья Ивановна, можно вас поздравить с раскрытием преступления? Дальше, видимо, дело техники..., - сказал Карев, когда они сели в машину, - завтра зафиксируете рассказы женщин, как показания свидетелей, и потом - "а подать сюда Ляпкина-Тяпкина!" Да? И что ему светит?
- Нет, Эрнест Аркадьевич, не можно. До "раскрытия" ещё ох, как далеко... А вот женщин жаль... Обеих... Им теперь в одиночку детей поднимать, да и сами молодые - без мужской-то заботы и ласки... Расулов, если и отыщется, то только для того, чтобы плакать над его могилкой, а Марине при любом раскладе с мужем не быть...
- Как это "при любом"? Разве сегодняшний расклад не ясен? - Эрнест всем корпусом повернулся к Наталье Ивановне так, что она должна была потеснить свои колени, - Ой, извините... Но это же, как божий день...
- Божий день не божий суд, а нам надо, чтобы по-божески... А у нас и для человечьего-то суда ничего нет. Улики нужны, вещественные доказательства... Мне ещё десятки людей опросить надо... И искать, искать... Проверять и перепроверять... Если это не несчастный случай, то убийство, а оно ведь высокую цену имеет. Спешить нельзя, а то бывает правого сажают, а виноватый ускользает... А вам спасибо большое, помогли... доктор Ватсон.
Шли четвёртые сутки со дня исчезновения Ширинбека Расулова, когда Наталья Ивановна со своим помощником, следователем Исмаилом Алиевым вновь прилетела на морской промысел для продолжения следственных мероприятий. Исмаил, молодой специалист, только в прошлом году окончил юридический факультет Азгосуниверситета, и за полгода работы убедился, что его трудовой путь, благодаря руководству опытной Большаковой, начался весьма удачно.