Один из инкубов, что служит в армии самого могущественного демона Ада, дышал так, словно его несколько часов пытали. Баал угрожающе рыкнул на него, прекрасно давая понять: «Или говори, или умри». Инкуб преклонил колени перед Повелителями и заговорил дрожащим от страха юношеским голосом:
— Мой Повелитель! К врагам, удерживающим Капище, прибыло подкрепление. Никто не знает, что это за существа. Они все выглядят в точности, как Вы. Все под одну копирку! — на что Баал рассвирепел и басом пробухтел:
— Наши заклятые враги прошлого собираются в единый, мощный противовес нам. Как они посмели объединиться?! — злобно скалился Князь. — Если бы не их ловкая маскировка…
— О ком Вы говорите, господин? — полюбопытствовал Элигос, понимая, что ничего хорошего не произойдёт в дальнейшем.
— Фолькмиры, проклятые последователи Лилит, прибыли. Видимо, ты с ними не знаком, Герцог. — последнее слово Баал произнёс с укором. — Никто из демонов не видел их истинного облика. Они его тщательно скрывают. В Аду постоянно перенимают облик случайно встретившегося им демона. Гончих, кархов, соблазнителей. И чем сильнее их противник, тем могущественнее они, — пробасил Князь. — Особенно, если их не двое или трое, а… — инкуб вновь осмелился прервать Князя, уточняя их численность:
— Их дюжина. — трясущимся голосом произнёс инкуб, ожидая за своеволие и наглость наказания. Однако Великим Демонам было вовсе не до исполнения устоявшегося обычая.
— Ясно. А теперь пошёл прочь! — Баал с трудом воздержался от желания оторвать посланцу голову. Тот пулей вылетел из палатки и направился в свой отряд.
— Повелитель! — рискнул взять слово Элигос. — При всём моём уважении, нам стоит принять предложение Сероскала. Если мы этого не сделаем, уверен, тот не постесняется направить против нас орду глухозаров на пару с фолькмирами. А последние — серьёзный перевес в следующем сражении. — однако Баал вновь погрузился в собственные размышления:
— Такое ощущение, что он желает ввязать нас в войну. Либо с ним… либо между собой. Легионы без нашей власти превратятся в безмозглые орды ополоумевших тварей, которые станут сокрушать всё подряд. Биться друг с другом. Пока не падут все… — пытался разобраться Баал в логике врага. — Никак не соображу, зачем ему это нужно… Если он рассуждает, как демон, то вполне мог бы уже напасть на нас или же околдовать остальные орды.
— Повелитель, почему мы не можем сделать со своими войсками то же? Подчинить их с помощью рун? Они тогда не нападут на нас, и Сероскал не сможет подчинить их, поскольку они будут целиком и полностью нашими! — предложил Элигос.
— У тебя за этот день, друг мой, родилась уже вторая умная мысль! Даже как-то подозрительно это! — горько усмехнулся Баал, сказав скорее с сарказмом. — Бессмысленная идея.
— Почему? — удивился Элигос.
— Власть, что мы приняли в себя, когда поглотили душу Лилит, действует на младших демонов. Она — истинна. И никакие руны, произнеси их демон, не смогут затмить её. На обезумевших демонов руны не работают. Ибо они более не связывают себя с понятием демонов и забывают всяческие языки общения. Становятся бездушными убийцами, сметающими на своём пути всё, — пояснял Баал. — Произнеси слова на рунном языке дракон, и эффект будет совершенно иной. Мы проиграли битву, и у нас нет иного выхода, кроме как присоединиться к легендарному дракону, — печально отметил Баал.
— То есть, встать на его сторону? — поразился Элигос, разинув рот.
— Придётся. Если мы хотим сохранить власть и спастись, в первую очередь, самим. — холодно произнёс Баал.
— Хорошо, господин. Как прикажете, — выпрямился Элигос. — Что мне сказать войскам и другим Князьям и Герцогам?
— Скажи им, что у меня есть план. Хитрая задумка, которая позволит сокрушить Сероскала в одночасье, — не выказывая никаких эмоций, ответил Баал.
— Повелитель, это правда? — в глазах Элигоса взыграл бушующий огонёк радости. — Или же…
— Ступай! И НИ О ЧЁМ БОЛЬШЕ НЕ СПРАШИВАЙ! — гневался Баал. Элигос спешно направился к полководцам и союзникам из числа Элиты Десяти, чтобы сообщить новость от древнего Князя демонов.
— Ты весьма кстати привела подкрепление! — обрадовался появлению своей верной Адской Гончей Салеос, слегка погладив её человеческой рукой по короткой шерсти на голове. Младший демон радостно взвизгнул, завиляв коротким хвостом, как Земная собака, когда ту хвалят. Пришедшее вместе с ней воинство очень напоминало Кер-Морхэзаров — таких же высоких, как Салеос, когда он менял свой облик. Все прибывшие выглядели столь же статно и величественно, как любой из аристократии демонов. Самые разумные, ловкие и очень опасные демоны прибыли на защиту Драконьего Капища, когда услышали из уст Гончей, кому требуется их помощь. С момента переговоров Сероскала и Элигоса по меркам Ада прошло более двенадцати часов. За это время молниеносная Гончая Хезер пересекла девять Междумирий, в которых повстречала существ, периодически меняющих свой облик в зависимости от ситуаций. Салеос поступил очень мудро. Он вложил в голову демонической псины слова, которые та должна была передать каждому встреченному ею фолькмиру. С помощью родного рунного языка.
Откликнулись, естественно, не все. За весьма короткое время, гончая разыскала двенадцать демонов-изгоев. Кого-то спасла и передала им сообщение. Кого-то просто попросила. И, примерно, половина вдохновилась словами Герцога, что встал на сторону Принцессы Ада. Другая половина не доверилась дважды предателю и одному из членов заговора. Фолькмиры — весьма злопамятные демоны. Они, как драконы-великаны — помнят абсолютно всё. Ничего не забывают, что происходило в прошлом. Тех же, кто последовали за гончей, подстёгивала мысль, что нашедшейся дочери Лилит требуется помощь. Многие приняли важный факт — заговорщик не посмел бы просить этих демонов о помощи без нужды. И уж тем более не стал бы присылать за ними свою гончую. Обычно, демоны посылали адских гончих ради убийства фолькмиров. Без каких-либо уловок. Адские Гончие — единственные демоны, способные разыскать фолькмиров. Их мог выдать запах, отличный от демонов, чей облик они перенимали. Но ни один из высших демонов со времён Мирового Бунта не сообразил использовать своих верных Гончих, дабы завести тех в свой капкан.
По прибытии каждый из них обернулся в Салеоса. А когда вдалеке заметили Баала — в одно мгновение ока превратились в него. Вся дюжина. Теперь на страже Драконьего Капища стояли двенадцать «Баалов» — таких же могучих, сильных, жестоких, обладающих его знанием и голосом.
Ада и Бахэйр разинули рты от непередаваемого удивления. Они никогда не видели фолькмиров — демонов, что прятались от остальных каст Десяти. И уж тем более, когда двенадцать копий крикнули в один голос:
— Встанем на защиту Принцессы Ада! Защитим её! Смерть или победа!
От их возгласов даже Дара, изумлённая ими, поверглась в шок. Суккуба знала прекрасно — они не пришли бы просто так на зов демона, если бы не затевалось нечто грандиозное. И, очевидно, думала она, они являлись частью плана Сероскала. Достаточно могущественный дракон, если под своё крыло собрал призраков Ночных Фурий, трёх демонов да ещё и фолькмиров. Происходящее казалось ей невероятным и захватывающим. И одновременно пугающим. Она всё чаще склонялась к мысли, ровным счётом, как и Баал по другую сторону баррикад, что древний дракон что-то замыслил. Виду она не показывала ни при ком — прожитые в Аду сотни лет научили её никому не доверять. Громгильда пребывала рядом с ним, благодарная за излечение. Не отходила ни на шаг. Неожиданно от мыслей, нарастающих с каждой секундой, её отвлёк Сероскал. Словно материализовался из воздуха, прибыл из ниоткуда. Он подал сигнал Змеевику, чтобы тот оставался на месте — следил за приближением орд демонов.
— Дара! Ты только посмотри на это, — он повёл когтем на длинном крыле, широко водя им почти по кругу. — Все они: и враги, и друзья, готовы совершить то, ради чего они и были созданы. То, дорогая Дара, ради чего я здесь, — ухмылялся во весь оскал дракон. — Ты даже не представляешь себе, как я долго этого ждал.