— Ждал? — в недоумении похлопала глазами суккуба. — О чём ты?
— Все эти годы я постигал рунный язык, — начал издалека Сероскал. — Изучал не только его во время своих странствий. Я узнал практически всё, что можно было узнать о каждом демоне, населяющем Ад. О повадках, манерах, привычках. О сильных и слабых сторонах. Какие у них существуют клановые деления в каждой касте, какие миры они заселяют и почему.
Ты не представляешь себе, что дали мне прожитые десятки тысяч лет. Я узнал то, что любой из драконов посчитал бы кощунством, преступлением против наших «дурацких Законов»! — с презрением он произнёс эти два слова. — А ведь драконы на самом деле первыми заселили Ад. Демоны пришли позже и то, что они втирают другим своим сородичам в уши, будто мы — творения Адских Владык — абсолютная чушь. Мы изначально были врагами! Пока в Аду не появилась первая своего имени и происхождения: Лилит — человеческая жена Адама. Низвергнутая Богом в Ад. Мало кто знает, что она родила здесь, в Аду, дочь, — глаза Дары ширились ещё сильнее. — Да. Речь о Дэтомоне.
Никто не знает, что во время изгнания, Бог вложил в неё частицу своей власти. Он всегда милосерден. Возможно, Его воля и помогла мне избежать смерти. Хотя по нашим Законам я должен был умереть… — грустно вздохнул он. Затем продолжил: — Эта власть и позволила ей управлять Адом. Под её знамя встали все представители десяти каст демонов. Князья и несколько Герцогов — единственные могли сопротивляться силе власти. Они страшно завидовали ей. Даже представить невозможно, насколько быстро она, словно кислота, растворяла в своём яде сердца и души этих существ. Ведь им не удавалось управляться с поступающими в Ад демонами. А милосердная власть Бога, заключённая в ней, позволяла ей без труда контролировать эмоции каждого демона.
— Вот, истинная причина их предательства… — поразилась Дара. — Обыкновенная зависть?
— Верно.
— Но, к чему ты мне всё это рассказываешь? — по-прежнему в голосе демоницы звучала нотка подозрения.
— Затем, что Князья и Герцоги, убив Лилит и пожрав её душу, стали обладать тем, что их изнутри принялось с огромной скоростью разрушать. Они настолько ослепли от своей зависти и жажды власти над демонами, что и не подумали о том, кем ей было даровано такое могущество. А энергия, из которой состояла эта власть, являлась полной противоположностью их естеству. Поглотив эту энергию, они добились того, чего так страстно желали. Но обрекли себя и весь Ад на страшные муки.
Никто, правда, уже не скажет наверняка. Но, как мне кажется, эта сила могла быть вечной только в руках Лилит. Демоны же получили, как они считали, вечное могущество и власть над всеми. В тот момент даже Неприкаянные укрылись в своих обителях, опасаясь вторжения нечестивых властолюбцев и их бесчисленных орд. Но Князья и Герцоги сами же обманулись. Энергия власти Лилит стала для них не более, чем дозой наркотика для заядлого земного наркомана. Без новой дозы у них начинается приступ, который способен привести к смерти. То же относится и к нынешней Элите Десяти.
Теперь я поясню самое интересное, — странно ухмыльнулся дракон, отчего у суккубы побежали мурашки. — Видишь ли, Дара, в течение последних лет после того, как я сложил кусочки пазлов Хроник Ада и получил такую картину, меня вдруг осенило: «Что будет, если душу Дэтомоны впитает в себя не демон? Почему дракону не примерить на себя эту роль?»
Слова Сероскала встревожили Дару не на шутку. Она подозревала, что здесь что-то не чисто.
— Бьюсь об заклад, что это ты порекомендовал Салеосу сжечь Измерение Драконов. — посерьёзнела Дара.
— Да, — не смотря в её возмущённые карие глаза, спокойно, с ноткой безразличия, говорил Сероскал. — Я говорил ему то, чего он хотел услышать. Ему могла пригодиться дочь Лилит, если его войско полностью перестанет слушаться. С этой же целью сюда прибыли и те, от кого мы некоторое время назад отбивались.
— И ты нашёл решение. Повёл его намеренно через Проход-под-Равнинами, чтобы избавить от воинов.
— Да.
— Но зачем тебе нужна была смерть драконов? — Дара никак не могла взять в толк это обстоятельство. — Ведь они наверняка присоединились бы к тебе по доброй воле, чтобы бороться с демонами!
— В глазах драконов я был не более, чем предателем, по вине которого во время Мирового Бунта большая часть драконов канула в небытие. Парящий-над-Демонами ни за что не стал бы меня слушать. Я слишком хорошо его знал. И он меня тоже. Великий бы почуял во мне… угрозу. — пробасил Сероскал.
— А Первый Нефилим?
— Он превратился в монстра и потерял человеческое лицо. Вскоре, после того, как он разделил своё тело с демоном, что передал ему силу, его разум пошатнулся. Нефилим превратился в чудовище, которое ты видела. От него также необходимо было избавиться. Если такая тварь потеряла бы контроль, будучи таким превосходящим всё исполином, всё бы рухнуло в одночасье, — хмыкнул Сероскал.
— Так это ТЫ всё затеял? — удивлялась Дара. До неё вмиг дошла мысль: «Иккинг и все её друзья в опасности! Сумасшедший дракон намеревался не защитить четвёрку от вторжения демонов. А подчинить касты. Ключом всей этой истории являлась Дэтомона!» — Вот почему ты ждёшь возвращения Принцессы Ада! — воскликнула она.
— Должен признать, Дара, — учтиво говорил каждое слово ухмыляющийся дракон. — Ты — самая умная из всех демонов, которых я встречал. И владеешь секретами Адского Пламени — великим даром этого мира. И, похоже, ты — единственная, кто не подчинится мне ни по доброй воле, ни под властью Дэтомоны.
Неожиданно её окружили драконы-призраки на пару с Громгильдой. Злобный Змеевик злобно уставился на демоницу.
— И ты тоже участвовала во всём этом? — Дара почти не сомневалась в своей догадке. — Это о тебе говорил один из драконов, когда мы втроём вернулись в Измерение Драконов.
— Угадала. — ухмыльнулась Громгильда. — С помощью рунного языка, я перенесла войска Салеоса из Предвратности в Измерение Драконов. Все его легионы, что пребывали возле Чёрной Тайны. Сероскал научил меня.
— Какой тебе был резон уничтожать своё племя? — презрительно оглядела Змеевика Дара. — Не зря Кривоклык называл тебя чокнутой! — последние слова взбесили дракона. Громгильда собралась ударить суккубу сложенным хвостом, заставив ощутить недолгий паралич. Однако Сероскал правым крылом преградил путь разозлённому Змеевику.
— Остынь, Громгильда. — словно находясь под чарами, она успокоилась. Но её суженные глаза дали понять Даре, что не забудет этих слов. Утихомирив Змеевика, Сероскал продолжил: — Жажда власти, дорогая суккуба. Жажда власти совращает даже драконов. Она станет МОИМ генералом, первым генералом Ада. Что такое одно Междумирье, в сравнение со всеми? — довольно ухмылялся он.
— Жаль, я не оборотень. — озлобилась Дара, разочарованная в идеале, что драконы не восприимчивы к людским порокам. — Я бы с удовольствием разорвала каждого из вас на клочки! — она обернулась назад.
— Ты всё равно умрёшь. Умрёшь во второй раз. — надменно, с издёвкой, ухмылялась Громгильда.
— Нет. Умрёшь ТЫ! — прозвучал мужской голос за её спиной.
Пока Громгильда разговаривала с ней, Сероскал подчинил союзных демонов. Адская Гончая Герцога, Ада… Даже Салеос — Герцог, оказался бессилен против слов, произнесённых на рунном языке демонов. Бахэйр изо всех сил боролся с волей Сероскала. Он находился неподалёку от Дары. Заметив, что ей грозит опасность, демон, подавляя волю дракона, обратился в десятиголовую Гидру. Взлететь мешали слова на древнем языке. Но Гидра незамедлительно, из последних сил, пустила три залпа: огненный, ледяной и молниеносный. Смешавшись в один сгусток, они поразили её. Громгильду. Зрачки Змеевика закатились вверх. Дракон, как подкошенный, упал замертво. Однако реакция Сероскала на происходящее поразила Дару и Бахэйра ещё больше. Он загоготал во всю глотку, едва не пуская слёзы от смеха. Он провёл когтем под правым глазом, стряхивая слезинку и заговорил: