А сверху стоит его имя, чего Лесной Брат совсем не ожидал. Он, если честно, ожидал совсем обратного, потому что имел все основания полагать, что как раз его-то Мурке держать на сонном теле очень даже вмоготу. И сколько Мурка ни рыдала, сколько ни оправдывалась, сколько ни объясняла, что его имя попало туда совершенно случайно, в алфавитном, так сказать, порядке, а порядок нарушать нельзя, Брат ничего не хотел слушать и лишил ее карманных денег ровно на две недели. Потом Мурка стала звонить по издательствам и предлагать им к изданию цикл «Упругие движения любви». И в издательствах, услышав название, тут же клали трубку. А одна милая женщина трубку положить не успела и сказала Мурке что-то вроде «надо бы посмотреть». Мурка тут же назначила сумму гонорара и составила список вещей, который следовало с этого гонорара купить:
Сумка из крокодиловой кожи — $600,
Сапоги из кожи гиппопотама — $1200,
Куртка замшевая с инкрустацией морским жемчугом и перламутром — $3456,
Чулки на кружевной резинке — 120 руб.,
Крем «Ланолиновый» для сухой кожи — 9 руб. 24 коп.
С этим списком она побежала в издательство. Она хотела, чтобы они там ей сразу же все и купили, ну, не заморачиваться же, право, с получением гонорара. Но до издательства она не добежала. Ее во дворе перехватил Лесной Брат, отнял список и всучил вместо него пятьдесят рублей с настоятельной просьбой купить хлеба и масла.
Проигнорировав тему Пушкина, Мурка вскакивает, выбегает из спальни и несется в сторону кухни, на ходу теряя тапки. Мы бежим за ней, на ходу эти тапки подбирая. Время от времени мы теряем друг друга из виду и аукаемся.
— Ау! — кричит Мышка. — Вы где?
— Я тут! — орет Мурка. — А ты?
— Я тоже тут! А Мопси где? Ты Мопси не видала?
— Видала! — надрывается Мурка. — Минут пятнадцать назад пробегала в районе гостиной!
— Я не в гостиной! — кричу я. — Я на кухне! У правого окна! А вы где?
— Я у левого! — кричит в ответ Мыша.
— Вхожу на кухню! — раздается трубный глас Мурки. — Никого не вижу!
— Отодвинь кактусы! — орем мы.
— Не могу! — отвечает Мурка. — Они вросли! Выходите сами, хуже будет!
— Хуже не будет! — блеет Мышка.
Мурка продирается сквозь гигантские кактусы, которые она развела на кухне после поездки в Мексику, вытаскивает из своего начеса колючку и выволакивает нас на свет божий. Мы рассаживаемся вокруг стола.
— Сейчас будет чай! — торжественно объявляет Мурка и втыкает вилку от электрического чайника в радиорозетку. Мышка тихонько встает и перетыкает. — И торт! — продолжает Мурка.
Она лезет в холодильник и извлекает из него торт, напоминающий ярко-малиновую резиновую галошу с синими прожилками.
— Торт, господа! С сюрпризом! — и Мурка кокетливо улыбается. У нас перехватывает дыхание. — Кто догадается, с каким, получит приз.
Лесной Брат пытается отползти в безопасное место, но Мурка цыкает на него и начинает раскладывать торт по тарелкам. Вкусом он напоминает крупноячеистый песок после дождя.
— Ну, — говорит Мурка. — Кто первый?
Мышка скребет торт зубами. Торт скрипит.
— С крахмалом, — говорит она.
Мурка мотает головой.
— С панировочными сухарями, — предполагаю я.
Мурка мотает головой.
— Со стружкой, — выдвигает свою версию Лесной Брат.
Ему это близко.
— С какой? — настаивает Мурка.
— С елочной? — спрашивает Брат. Шевелит губами, чмокает и неуверенно добавляет: — Или березовой?
Мурка мотает головой.
— С манкой! — радостно говорит она и смеется. — Я ее с сахаром перепутала! А потом, думаю, зачем сахар класть, если столько манки!
— А какой приз, Мура? — спрашиваем мы.
Мурка задумывается. Видно, что про приз она брякнула просто так.