— Мура! — орала она. И снова: — Мура! Мура! — и еще: — Мура! Мура!
Пока я входила, запирала дверь и раздевалась, это «Мура!» она крикнула раз двадцать. Я подошла сзади, отодвинула ее от телефона и взяла трубку. На том конце провода трепыхался испуганный Муркин писк.
— Мыша! — пищала Мурка. И снова: — Мыша! Мыша! — и еще: — Мыша! Мыша!
— Мурка! — тихо сказала я. — От меня Интеллектуал ушел. Приезжай, а?
И села на диван. А Мышка села рядом. И так мы просидели до завтрашнего утра без перерывов на выгул пуделя. Пудель выгулял себя сам на балконе в мисочку, специально поставленную для экстренных случаев.
На следующее утро в дом ворвалась разъяренная Мурка в плюшевой кепке и меховых унтах, надетых поверх атласных панталон и шелкового халата с диковинными птицами.
— Где он? — крикнула она, потрясла кулачками и почему-то заглянула под шкаф.
— Кто, Мура?
— Интеллектуал! — и Мурка сплюнула прямо на пол.
— Его нет. Он ушел. Ты что, не поняла? — и Мышка протянула ей тетрадный листок с корявыми буквами.
Мурка прочитала послание незнакомого друга, почесала в башке и попросила чаю.
— Я, между прочим, к вам десять часов ехала, — склочно сказала она. — Между прочим, по льдам и торосам! Между прочим, с бешеной скоростью! Можете дать товарищу горячего чая!
— С какой ты скоростью ехала, Мура?
— Шестьдесят километров в час! — гордо ответила Мурка. — И, между прочим, без питания!
— А зачем ты ехала со скоростью шестьдесят километров в час без питания, когда можно было совсем с другой скоростью и питанием приехать на поезде?
— Нам нужна машина! Мы будем его выслеживать! — отчеканила Мурка и ушла мыть руки.
Так совершенно неожиданно и, в общем-то, без особого желания мы оказались в Муркином джипе в дебрях большого города. Лично я подозревала, что с этим джипом мы еще наплачемся. Так оно и оказалось.
Напившись чаю и слопав десяток бутербродов с колбасой, Мурка пошевелила большими пальцами ног, чтобы согнать лишний вес, и стала разрабатывать план действий. А мы приступили к ней с расспросами.
— Мурка! — сказала я. — А Лесному Брату ты об этом рассказала?
— А как же!
— И что он?
— Ничего. Уехал на вырубку.
— Я имею в виду, как он это оценил с точки зрения мужской психологии?
— С точки зрения мужской психологии он сильно задумался.
— О чем?
— О том, как бы самому слинять. Вот, смотрите!
И она сунула нам под нос листок с чертежом. На чертеже фигурировала стрелка. На одном ее конце была точка и надпись «Дом», на другом — острие и надпись «Работа».
— Что это, Мура?
— Это, девочки мои, руководство к действию! Выходим из дома, садимся в машину, конспиративными путями едем к нему на работу, прячем машину в укромное место и начинаем тайную слежку. Для более успешного осуществления плана предлагаю загримироваться.
— Загримироваться? Это можно, — задумчиво говорит Мышка. — Можно, к примеру, обмотаться бинтами, как будто мы пациенты «Склифа» и буквально на минуточку вышли погулять на свежий воздух. Хотите, я сбегаю в аптеку за костылями?
— Мыша! Мура! — кричу я. — Заткнитесь на секунду! У него нет работы! Нет! Он здесь работает! Дома!
И я тычу пальцем в письменный стол с компьютером.
Мурка щурит глаз, прикидывает расстояние от дивана до стола и понимает, что в эту кубатуру джип никак не вписывается.
— Да-а, — говорит она. — Немножко промахнулась. Ну, ничего! Меняем концепцию. Мопс, ты же знаешь его расписание. Где он вообще бывает?
Бывает Интеллектуал исключительно в кино. Вот сейчас, например, сидит в кинотеатре и смотрит какой-то захудалый американский боевичок, на который я лично заранее пойти отказалась, и это тоже было им воспринято как оскорбление. Интеллектуал считает, что раз у нас одна профессия, мы должны как муравьи ходить одними тропами. Так вот, Интеллектуал, значит, сидит в кино и — я бросаю взгляд на часы — будет сидеть еще примерно час. Куда двинется потом — неизвестно. Обычно двигается по направлению к дому. Но дома у него теперь нет. Придя домой, он обычно двигается по направлению к компьютеру и сразу начинает стучать по клавишам в поисках наиболее адекватной внутренней оценки просмотренного продукта. Кухня у него такая. В смысле, творческая лаборатория. Сразу стучать по клавишам, как только окажется дома. Но ни клавиш, ни компьютера у него теперь тоже нет. И как он без них живет, где пишет свои рецензии, я слабо себе представляю. Все это я изложила девицам и даже попыталась чуть-чуть всплакнуть, представив, как Интеллектуал, дистанцированный от орудия производства, лишается средств к существованию, голодает, скитается и в конце концов тихо замерзает в сугробе. Только Мурка мне всплакнуть не дала.