И, наконец, остановимся на вопросе о главных хронологических указаниях в ЖВГ. Это, прежде всего, основные даты биографии Вахтанга Горгасала – время его рождения и смерти (гибели), а также главных военно-политических акций, приведенных в его жизнеописании. Именно хронология этих, как и других фактов, придает ЖВГ характер исторического повествования. Без дат, как известно, нет произведения исторического жанра. И дело не только в том, что тот или иной факт «считается историческим, если он может быть определен не только в пространстве, но и во времени»[113]. Само указание на те или иные даты в любой форме уже делает такое произведение памятником исторического жанра, а признание «достоверности», равно как и «недостоверности» тех или иных датировок, – дело исторической критики.
Несмотря на свой скептицизм в отношении сочинения Джуаншера, И. А. Джавахишвили первым отметил игнорируемые всеми критиками ЖВГ определенные указания в ней на отдельные хронологические вехи.
Датировка исторических событий в ЖВГ дана в порядке «относительной хронологии». Это «простейший и наиболее древний способ датирования», основной его принцип – «относительная ссылка по времени, которая не требует специальной хронологической системы»[114]. И надо отметить, что автор ЖВГ следует однажды им избранной системе датировки событий.
Как и значительная часть средневековых историков, Джуаншер дату описываемого события часто ориентирует на начало или конец правления того или иного «царя», или какого-либо события. Так, он ведет отсчет то от времени правления, то от времени смерти в персидском плену царя Мирдата, то от рождения Вахтанга и т. д. Здесь нельзя не усмотреть связь с традицией Сасанидского государства, в котором «датировка велась по годам правления царей» и имела там местные традиции[115].
Лишь в одном случае, подчеркивает И. А. Джавахишвили, автор ЖВГ свое хронологическое сведение ориентирует на эпоху правления Александра Македонского (см. с. 230). «Несомненно, – заключает И. А. Джавахишвили, – это сообщение наш автор заимствовал из какого-то греческого источника[116]. Однако приведенная цитата по всем признакам является ничем иным, как поздней интерполяцией, имеющейся еще в архаичных списках свода[117]. Кроме того, она запечатлена не в собственно ЖВГ, а в «Исторической хронике» Псевдо-Джуаншера». Поэтому не удивительно, что приведенный прием датировки выпадает из той системы, которой придерживается автор ЖВГ.
До сих пор нет согласованного мнения о датах рождения и смерти Вахтанга Горгасала. Были высказаны различные соображения, в литературе же закрепилась дата кончины (гибели) картлийского царя, предложенная И. А. Джавахишвили – 502 г. Но это предположение не отличалось большей, чем другие, убедительностью[118].
В ЖВГ говорится, что Вахтанг Горгасал умер от нанесенной ему смертельной раны в возрасте шестидесяти лет. Исследователь В. Гоиладзе вполне логично установил, что эта смертельная рана Горгасалу была нанесена в одном из сражений в ходе ирано-византийской войны в 491 г., охватившей и территорию Восточной Грузии[119]. Об этой войне до последнего времени исследователям было известно лишь из ЖВГ и поэтому они считали данное сообщение не только недостаточным, но и сомнительным. Вопрос был решен путем сопоставления указанного сообщения из ЖВГ с описанной в одном из сирийских письменных источников ирано-византийской войны, проходившей именно на территории Грузии, в частности на границе между Картли и Кавказской Албанией (Гурзаном и Арраном[120]) за сорок лет до восшествия на престол Ирана в 531 г. шаха Хосроя 1 Ануширвана (531-40 – 491)[121]. Этот подсчет согласуется также и со сведением автора ЖВГ о том, что между первой и второй войнами Вахтанга против Сасанидов прошло 35 лет и что во время первой войны картлийскому царю было 25 лет (491-35 -456 г.). В итоге получается, что Вахтанг Горгасал, умерший в 491 г. в возрасте шестидесяти лет, родился в 431 г.[122] Считаем уместным добавить, что к аналогичному выводу в свое время пришли и мы, оперируя иными сведениями и в другой связи[123].
Намеченные И. А. Джавахишвили пределы текста ЖВГ хотя и являются общепринятыми, но признаются, и вполне справедливо, не всеми учеными[124].
Если вопрос о начале текста ЖВГ не вызывает сколько-нибудь кардинальных разногласий, то мнения ученых о ее финале противоречивы. Исследователи выдвигают различные аспекты его решения, а тем временем выдвинутый И. А. Джавахишвили взгляд на объем ЖВГ, приобрел силу до сих пор непреодоленной традиции.
Достаточно внимательного прочтения текста, следующего после описания смерти Вахтанга Горгасала, чтобы убедиться не только в непричастности к нему Джуаншера, но и в свою очередь и его неоднородности и, по-видимому, даже принадлежности разным авторам. Ныне принятый текст труда Джуаншера включает столь существенные моменты, связанные с деятельностью преемников Вахтанга Горгасала, что это не могло не быть упомянуто в развернутом названии ЖВГ. Данное обстоятельство (наряду с другими признаками) дает нам основание утверждать, что весь раздел свода КЦ, в котором описана эпоха после смерти Вахтанга Горгасала, охватывающий период VI-VIII вв. (с. 202-244), не может быть приписан автору ЖВГ и должен быть выделен в самостоятельный памятник грузинской исторической литературы.
Мысль о независимости выделенной нами «Исторической хроники Псевдо-Джуаншера»от текста ЖВГ впервые высказал П. И. Ингороква, но только с той разницей, что он выделил лишь ту часть произведения, в которой повествуется о нашествии полчищ Марвана ибн Мухаммада (груз. Мурван Кру, – букв. «Глухой») на Западную Грузию (с. 233 и сл.) и считал ее «источником летописи Джуаншера», включенным в ЖВГ в виде «эксцерпта»[125]. Трудно понять, что имел ввиду П. Ингороква, когда называл повествование о «Мурване Глухом» «источником летописи Джуаншера», однако основная мысль ученого оказалась перспективной.
Выделенная нами «Историческая храника» Псевдо-Джуаншера в свою очередь вероятнее всего состоит из двух частей, написанных как выясняется в различной политической тенденции и в разном повествовательном стиле. По-разному коррелируют оба этих произведения – ЖВГ и труд Псевдо-Джуаншера – и с текстом «Обращении Картли».
При всем том, что автор сведения о «Вахтанге Горгасаре» в «Обращении Картли» стремится к большей, чем в других случаях обстоятельности, зависимость ЖВГ от последнего, как мы уже отметили, довольно гипотетична. И вместе с тем нельзя не обратить внимания на то, что и в «Исторической хронике Псевдо-Джуаншера», и в «Обращении Картли» имеются совпадения списков имен картлийских правителей, эриемтаваров и эриставов, преемников Вахтанга Горгасала, хотя в полноте списка церковных иерархов «Обращение Картли» заметно уступает хронике Псевдо-Джуаншера. На первый взгляд, даже разночтения, например, отдельных имен, должны указывать на связь двух этих памятников. Так, имя католикоса времени правления Фарсмана V – Саба (с. 207) в «Обращении Картли» написано в неверной форме Дасабиа[126]. Преемником названного католикоса в «Обращении Картли» назван некий Эвлале[127]. Судя по написанию этого имени в КЦ (с. 207)-Эвлати[128], переписчик «Обращения Картли» мог спутать схожие в грузинском церковном письме буквы Тh – Л и И – Е, соответственно:? -.,b-t. Сам тон обеих частей произведения Псевдо-Джуаншера указывает на то, что они восходят к разным источникам.