Портрет декабриста Лорера, о котором упоминалось выше, часто воспроизводился. Фоном там служит вид с отрога Машука — Горячей горы на долину Подкумка и снеговой хребет с Эльбрусом. Найденный в Орле портрет «Неизвестного военного» выполнен в той же манере. Второй план очень напоминает склоны Машука и Горячей горы, спускающиеся к Подкумку. У тех, кто бывал в Пятигорске, возникает впечатление, что оба портрета сделаны как бы с одной точки; но, изображая Лорера, художник смотрел на юг, «Неизвестного» — на север. Оговоримся, что пейзаж на втором портрете несколько романтизирован: добавлена небольшая скала справа, противостоящая малому склону и композиционно уравновешивающая его; а в теснине между ними показан водопад, которого в реальности также нет.
«Портрет неизвестного». Рисовал с натуры Р. К. Шведе (1841?). Рисовал на камне Л. А. Белоусов. 1844—1853 гг. Литография. Орловская областная картинная галерея. Публикуется впервые.
Пятигорский бульвар, Николаевские, Ермоловские и Александровские ванны. Фрагмент акварели А. А. Тона. 1832. ГРМ.
Декабрист Н. И. Лорер. Писал с натуры Р. К. Шведе. 1841. X., м. Государственный Эрмитаж. Ленинград.
Фрагмент литографии.
Итак, сходство «Неизвестного» с поэтом, Кавказ, хронологическая вероятность, военная форма, которая могла принадлежать и Тенгинскому полку, наконец, художник, который однажды рисовал Лермонтова в Пятигорске,— слишком много совпадений, чтобы быть простой случайностью. Но если перед нами действительно портрет Лермонтова, почему он до сих пор не попадал в поле зрения исследователей? Тем более что он литографирован, то есть рисован на камне и размножен в виде оттисков в десятках, а то и сотнях экземпляров.
Существуют подробнейшие словари литографированных и гравированных портретов, фундаментальные научные издания. Составители их — В. Я. Адарюков, Н. А. Обольянинов, Д. А. Ровинский, Е. Н. Тевяшов и другие — тщательно описали и систематизировали всю печатную продукцию России XIX века. Однако ни в одном из словарей не упомянут лист, найденный в Орле.
В свою очередь иконографией Лермонтова, особенно прижизненной, занималось не одно поколение ученых. Обстоятельнейшая книга Н. П. Пахомова «Лермонтов в изобразительном искусстве» комментирует все портреты, выполненные с натуры, включая сомнительные и спорные. Орловского эстампа там нет.
Вот в чем парадоксальность. Печатное издание — и не учтено. Портрет великого поэта — и ярлычок: «Неизвестный военный». Как такое могло случиться?
После того как Александр Михайлович Горшман поделился своими сомнениями, сомнениями вполне резонными, я решил разобраться в истории удивительного портрета. И вот что удалось установить.
Смешение имен и судеб
Кто такой был Шведе? Что мы о нем знаем? Знаем, что учился он у Карла Неффа, которого называли иногда русским Рафаэлем. Что многое перенял от учителя; портреты работы Шведе отличаются верностью изображения, живым колоритом. Некоторые из них — это немаловажно для темы нашего разговора — литографированы. Однако творчество художника с трудом поддается изучению: в государственных музеях хранятся считанные его полотна, большинство осталось в частных руках, в узком семейном кругу портретируемых. Нет на сегодня и научной биографии художника. Сведения о нем отрывочны. Доходит даже до курьезов.
Роберт (Адельберт Константин) Константинович (Евстафьевич) Шведе (1806—1871) — так называет его «Лермонтовская энциклопедия»[281]. И называет... неточно.
Вот как это выяснилось.
Труды по истории живописи упоминают еще одного портретиста Шведе — Федора Федоровича (1819—1863)[282]. Не имеет ли он отношения к нашей литографии? Мысль несколько абсурдна, но ведь под рамкой указана лишь фамилия без инициалов. Обращение к архиву Академии художеств принесло неожиданные результаты. Оказывается, существовал третий художник с той же фамилией, о котором совершенно забыли.
1 марта 1836 года в число воспитанников Академии поступил Адельберт, «сын нотариуса Перновского уездного суда Федора (Теодора) Шведе и жены его Александры урожденной Бульмеринг». В начале 1837-го к нему присоединился родной брат Федор. Летом 1841 года они жили на петербургской квартире, посещали художественные классы и, разумеется, никак на могли оказаться на Кавказе.
282
См.: Кондаков С. Н. Юбилейный справочник Императорской Академии художеств. 1764—1914.— СПб., 1914.— Ч. 2.— С. 222.