— Говорили те, кто вплотную не сталкивался с ним. Его интересует решительно все, что касается металлургии. Посмотрите его библиотечный формуляр. Все технические журналы на немецком и английском языках, не считая наших. Он и в доменном, и в прокатном деле…
— Гнете свою линию? — Додока дает понять, что не разделяет замысла директора.
Но Збандут не смущается.
— Надеюсь, эта линия будет у нас общей.
— Ой ли…
— Все равно, Марлен Ипполитович, лучшего главного инженера нам не найти.
— А отношения с людьми?
— Это в прошлом.
— В народ пошел? — ядовито ввинчивает Додока, отведя пальцами на затылок непослушные мягкие волосы.
— Наоборот, отошел от народа. Действует через приводные ремни, на техперсонал жмет. Ну, а русский человек отходчив. Пойдешь навстречу — даже после ссор и обид не оттолкнет, не отвернется, забудет, что было, доверится тебе.
— Только напрасно злоупотребляем мы этой отходчивостью, — замечает Додока. — А в трансформацию людей после пятидесяти… не верю. К этому возрасту человек закостеневает. Ему уже не привьешь новых добродетелей, даже не заразишь новыми пороками. Какой сложился — такой в могилу уходит. — Однако он спрашивает: — Чем же вы объясняете перелом в его характере?
— Думаю, характер его не изменился. Изменилось поведение.
— Уж не приписываете ли вы это своему влиянию?
Збандут снисходительно смотрит на Додоку, уронив голову на плечо.
— Безусловно.
Самоуверенность Збандута не нравится Додоке.
— Но позвольте, — говорит он, — у вашего предшественника, насколько я разобрался, был примерно тот же стиль руководства — не тормошить людей зря, не допекать назиданиями. — Увидев, что Збандут недовольно сузил глаза, поправился: — Один стиль отношения к людям.
— А мне кажется, что мы с Троилиным антиподы. Он просил — я требую, он забывал свои указания — я о них помню. К тому же мало подавать хорошие примеры, надо еще уметь заставить, чтоб им следовали. Если не так, для чего была эта замена?
Ответа не последовало, и, воспользовавшись паузой, Збандут позвонил диспетчеру — пришло время осведомиться о положении в цехах.
— Как там слябинг? Сменили поломанный валок? Еще стоит?
— Слябинг стоит?! — вскинулся Додока. — Слябинг стоит, а директор сидит в кабинете и философствует!
Збандут снова свесил голову к плечу.
— А я не пожарник, чтобы мчаться туда, где загорается. Вот в этом тоже мое отличие от Троилина. И, кстати сказать, от стиля главного инженера, который оставлен мне в наследство. Там есть все, кто необходим, этого вполне достаточно.
— Завидное хладнокровие.
— Опыт, — невозмутимо возразил Збандут. — Но мы не тем занялись, Марлен Ипполитович. Сейчас меня интересует другое: почему Гребенщиков выбрал и так яро отстаивает именно радиальную разливку?
— И не только отстаивает, но и ставит заявочный столб. В «Приморском рабочем» лежит его статья о непрерывной разливке. О, да она передана на рецензирование вашему историографу Лагутиной.
— Почему именно ей? — удивился Збандут.
— Ну… бывший сотрудник газеты, инженер. Главный с ней очень считается. А вообще любопытно. Было время, когда Филиппас посылал материалы о мартене на проверку Гребенщикову, а теперь статью Гребенщикова показывает Лагутиной. Перевернулся мир!
— Здесь многое изменилось, — как бы вскользь заметил Збандут.
— С началом вашей эры? — поддел его Додока, но, почувствовав, что перехватил малость, заговорил иначе, мягче: — Между прочим, мне рассказывал Филиппас, причем совершенно серьезно, что Лагутина разработала психологический метод анализа технических решении вашего подзащитного. Давайте вызовем ее. Может, прольет свет на мотивы, им руководящие.
— А, ерунда все…
— Ерунда или не ерунда — нам не трудно в этом разобраться. Она и мне, кстати, нужна.
Збандут позвонил секретарше, попросил пригласить Лагутину, потом вызвал слябинг и стал расспрашивать о ходе ремонта.
Додока еще раз пересмотрел эскизы и, когда Збандут закончил разговор, сказал не без восхищения:
— Здорово вписал установку! Словно предусмотрена на этом месте.
У Збандута вспыхнула надежда, что секретарь горкома готов сдаться, но тут же он услышал:
— А все-таки будем думать над реконструкцией слябинга.
— В уставе черным по белому написано: не подменять, а контролировать, — напомнил ему Збандут.
— Именно этим я сейчас и занимаюсь, — припечатал Додока.
Вошла Лагутина. В меру короткое платье, в меру беспорядочная прическа, в меру серьезное выражение лица.