Кому адресовал эти слова Збандут, было непонятно. Скорее всего думал о чем-то своем, еще более трудном и запутанном.
— А не слишком ли вы рьяно взялись, Наталья Серафимовна? — Збандут улыбнулся во все лицо.
— Я не умею работать вполсилы и думать вполголовы.
— Эх, деточка, если бы все поступали так. Сколько еще таких: отсидят как-нибудь положенные часы — и скорее домой к телевизору. К сожалению, инертность — болезнь инфекционная. Все больше распространяется и с трудом поддается лечению. Чувствуете свое воздействие на меня? Уже использую медицинские термины.
За дверью послышался шум голосов. Не спросясь, в кабинет ввалился устрашающе большой и огненно-рыжий парень в пропотевшем пиджаке, положил на стол перед Збандутом смятую бумажку, прихлопнул ее могучей ладонью.
— Вот хочу в отпуск, а начальник не пускает.
Взглянув на Наташу, Збандут кивнул на парня.
— Завидное умение кратко излагать свои мысли. — И к рабочему: — А если начальник цеха не имеет возможности вас отпустить?
— А если у меня нет возможности работать?
— Это ж почему? Здоровьем слабоват? — Збандут окинул критическим взглядом мощную фигуру.
— Да не, жениться надумал, а невестины родичи настаивают, чтоб свадьбу сыграли в деревне.
— И что, для этого целый месяц потребуется?
— А в колхозе так. Там за неделю разве справиться? Полдеревни родни.
— По графику когда у тебя отпуск?
— В декабре.
— Вот и потерпи до декабря.
— Не. Не буду, — полыхая, как факел, от рыжины и возбуждения, решительно заявил рабочий. Вытер подкладкой мятой кепки пот с лица. — Я лучше с завода уйду. Меня где угодно возьмут с распростертыми объятиями. Автогенщик высшего разряда как-никак.
Збандут нажал кнопку на коммутаторе, вызвал начальника механического цеха, переговорил с ним и… подписал заявление.
— Вот за это спасибо! Это по-человечески! — обрадовался рабочий и заторопился к выходу.
— Что, вошли в положение? — спросила Наташа, когда Збандут, походив по кабинету, вновь уселся в кресло.
— Не в его. В положение начальника. Лучше отпустить на месяц, чем потерять совсем. К тому же стоит начальнику подписать один отпуск вне графика, как тотчас к нему другие слетятся. А ко мне дорожка подальше. — Помолчал и добавил с грустью в голосе: — Пользуются, поганцы, дефицитностью рабочей силы.
— При нашем развороте строительства дефицит этот, как ни прискорбно, будет все время расти, — резонно заметила Наташа.
— Вот что, Наталья Серафимовна, — вернулся к начальному разговору Збандут. — Вы видите во мне чуть ли не противника своего, а я хочу видеть в вас союзника. Вы ведь можете помочь нам.
— Я? Вам? — округлила черносливовые глаза Наташа. — Что я могу сделать?
— Вы как полагаете? Что ваши функции состоят только в том, чтобы прижимать нас? Нам и без того попадает достаточно. И за свои грехи, и за чужие. В том, что происходит на аглофабрике, виноваты проектировщики «Южгипромеза», и только они. Но их почему-то никто не трогает. Неприкосновенные. Неуязвимые. И между прочим, как ни странно, они нам сунули и для второй очереди тот же проект. С низкими трубами, с плохой очисткой. Вот и получается: аглофабрика — новая, а условия труда — старые. И никого из них сюда не вытащишь, чтобы приехали, посмотрели, убедились и изменили проект. Поздновато, но еще не все потеряно. Даже в ходе строительства можно сделать изменения.
— Не понимаю своей задачи.
— Всего проще, конечно, штрафовать людей, которые рядом, — стал пояснять свою мысль Збандут. — А почему бы не замахнуться вам на директора проектного института? На истинного виновника. Чего доброго, и поразмыслит над улучшением второй очереди аглофабрики и реконструкцией первой.
— Я не такая длиннорукая, чтобы дотянуться до другого города и даже до другой области, — уже без прежней уверенности проговорила Наташа и все же задумалась над тем, как осуществить подсказанное Збандутом.
Мысль оштрафовать проектировщиков показалась ей справедливой и рациональной. На самом деле: как быть заводчанам, если сам проект аглофабрики порочен с санитарной точки зрения? Ведь именно об этом предупреждал Филонов. И права ли она, наложив штраф на директора? Не может он прыгнуть выше своей головы.
Со смущением взглянула на свой акт, лежавший на столе, но Збандут истолковал ее взгляд иначе. Вызвав секретаршу, вручил акт, десять рублей распорядился оплатить и переслать квитанцию в санитарную инспекцию.
Это было сделано с готовностью мудрого человека, который снизошел до выполнения желания капризного подростка. И Наташа поняла вдруг, что ошиблась, проявив усердие не по разуму, — взялась рубить дерево не с того конца.