— Да дедушка сказал, что их нарочно утопили, — возвращаясь к картинке с котом, ответила Аня.
— У дедушки брат старший подводник был, он погиб давно, — ответила мама после минутной паузы.
— Мам, а дедушка тоже в армии служил? — поинтересовалась девочка.
— Нет, он не служил, у него один глаз видит плохо. Его не взяли, а вот два его брата, те — да, — нехотя ответила мама.
— А почему мы никогда не общаемся с родственниками дедушкиными, я ведь ничего про них не знаю, — накладывая картинку на стекло, спросила Аня.
— Раньше мы к ним каждый год ездили в Крым, пока Советский союз не распался. А потом, после развала в 1991, я вещи хотела детские им отправить, а посылка не дошла, обратно вернулась, и с тех пор ни одного письма. Нет ни адресов, ни телефонов, словно и людей больше нет, — грустно ответила мама.
— А в Союзе хорошо было? — снова поворачиваясь к маме, спросила Аня. — Вот тетя Лариса говорит, что это было ужасное время, полное глупости, пустое и безденежное.
— Ты бы поменьше взрослые разговоры слушала, — недовольно заметила мама. Хорошо было в Союзе, — быстро продолжила она, — определенность была, уверенность в завтрашнем дне, всего хватало, тихо и безопасно, уж лучше, чем сейчас.
— А почему же тогда он распался? — удивилась Аня.
— Не распался, а развалили, все ценное растащили по своим да нашим, а людей просто обманули. Это была настоящая катастрофа, — совсем загрустив, ответила мама.
— А люди не были против? — с непониманием глядя на мать, спросила Аня.
— Были, но когда мнение простых людей хоть что — то определяло? Ты ужинала? — меняя тему, продолжила мама.
15 сентября 2000
Мира пришла домой и уткнулась носом в подушку. Слезы катились по ее щекам крупными градинами. Она только что пережила настоящее предательство. Аня с Олей пошли на прослушивание в театралку без нее. Нет, конечно, они ее позвали. Но она ужасно стеснялась, придумала миллион причин, почему не будет ходить. Мира надеялась, что и Аня не пойдет, останется с ней. Но подруга бросила ее и ушла с этой противной Олей.
— Ты чего ревешь? — гладя дочь по голове, спросила мама.
— Я больше никогда не буду дружить с Аней, — молниеносно ответила девочка, — она самая настоящая предательница, фу, как можно быть такой двуличной? — надрываясь пищала Мира.
— Что же она такого сделала? — удивленно спросила мама.
— Она дружит с Олей больше, чем со мной, у них секреты разные, они сегодня пошли вместе на прослушивание в Дом культуры без меня.
— А ты почему не пошла? — удивилась мама, она знала, что Аня никогда не обижала Миру, за время их милой детской дружбы, девочка старательно уступала ее дочке во всем, должно быть что-то изменилось.
— Я боюсь, я стесняюсь, я не могу, — захныкала Мирослава.
Мама погладила девочку по голове.
— Ничего страшного, что Аня пошла без тебя, если ты не увлекаешься театром, а ей это нравится, то пусть она ходит одна, что в этом плохого? Вот чем бы ты хотела заниматься?
— Я хочу в художественную школу, а где папа? — вытирая сопливый нос, спросила Мира.
— Где, где- в Караганде, — разозлилась мама, — знаешь что, хватит ныть, займись ка чем-нибудь полезным: приберись, в магазин сходи. Молока нет и хлеба!
***
Оля и Аня стояли за кулисами актового зала, прямо сейчас Аня должна была выступать. Одернув черную с белыми лапками юбку, подтянув скрепку-бант, Аня вышла на сцену. Медленно она двигалась к микрофону. Белый фонарь слепил ее глаза, вытянув руки вдоль тела она встала прямо напротив режиссёра, открыла рот и начала читать:
В горах мое сердце
(Из Роберта Бернса)
В горах мое сердце… Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах мое сердце, а сам я внизу.
Прощай, моя родина! Север, прощай, -
Отечество славы и доблести край.
По белому свету судьбою гоним,
Навеки останусь я сыном твоим!
Прощайте, вершины под кровлей снегов,
Прощайте, долины и скаты лугов,
Прощайте, поникшие в бездну леса,
Прощайте, потоков лесных голоса.
В горах мое сердце… Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах мое сердце, а сам я внизу!5
Ане было очень страшно, она хотела читать совсем не это стихотворение, в ее планах было разыграть «Ворону и лисицу», но пока она шла к микрофону, слова, знакомые ей с самых ранних лет, вылетели из головы, перед глазами, с дикими гримасами стояли герои пластилинового мультика, в ушах било: «А помнится вороне, кар-кар-кар». Пытаясь справиться с подступающей паникой, Аня смогла вспомнить только стихотворение, которое выучила специально к дню рождения мамы. Она вычитала его в учебнике литературы. Аня его обожала: большой синий, с домовенком на обложке, называвшийся «Маленькая дверь в большой мир». Действительно, он, как и обожаемые Аней сказки, был дверью в другое измерение, столько прекрасных рассказов она прочитала, например: «Там вдали за рекой», «Корзина с еловыми шишками». Это стихотворение, которое сейчас декламировала Аня, представил своему другу домовой Афанасий. Ане представлялись сказочные вершины гор, прекрасные орлы, реющие под небесами.