— Ты, бесспорно, мужик, только при этом плотно сидишь на моей шее, не восстановился в ВУЗ, не работаешь, зато регулярно тратишь мной заработанные деньги, еще и прибухивать начал, я устала, — возмутилась Оля.
— Прекрасно, я и не знал, как тебе, бедняжке, тяжело, — ударяя по рулю кулаком, выкрикнул он, — я тогда съезжаю! Вдруг объедаю тебя!
Оля замерла, она не хотела начинать этот разговор, а тем более вести его в таком ключе. Но сейчас, когда он начал кричать на нее, она поняла, что действительно больше не может тащить все на себе. Романтика, песни, ночные прогулки встали у нее поперек горла. Слова, слова, слова, но никаких дел.
— Отличный план, только ключи от моей машины отдай, и вперед, куда тебе вздумается! — воскликнула она.
Пашка зло взглянул на нее. Через 3 минуты, когда они подъехали к подъезду, он выскочил из машины, даже не заглушив мотор, быстрыми шагами направился в дом. Оля не торопилась, она не хотела смотреть, как он собирает вещи. Ей казалось, что если она увидит это, то начнет просить прощения. Мысль о том, что он уходит, была невыносима. Девушка кусала губы, сжимала кулаки. Идеальные ногти уходили глубоко в кожу, оставляя кровавые подтеки на ладонях. Оля не знала, сколько она так просидела. Громко хлопнула подъездная дверь, но девушка не оглядывалась. Дождь застил окна, стучал по крыше, заглушая ее рыдания.
***
Аня сидела под желтым торшером, его свет падал на страницы небольшой книги, девушка взяла ее в магазине в самый последний момент, проходя мимо полки с хитами продаж. Ее взгляд поймал название: «Книжный вор» было выведено тонкими готическими буквами на белой обложке. Обычно полка с хитами полнится любовными романами, книгами по астрологии, кулинарии, психологии. Слегка поколебавшись, Аня взяла томик на кассу. Сейчас, сидя возле кровати, на которой лежала Мира, девушка остро нуждалась хоть в каком-то занятии. Она не могла включить телевизор или уткнуться в телефон. Ей это казалось бестактным. Все попытки завязать беседу наталкивались на ледяное молчание. Аня достала книгу и начала читать вслух:
«СМЕРТЬ И ШОКОЛАД
Сначала краски.
Потом люди.
Так я обычно вижу мир.
Или, по крайней мере, пытаюсь.
* * * ВОТ МАЛЕНЬКИЙ ФАКТ * * *
Когда-нибудь вы умрете.
Ни капли не кривлю душой: я стараюсь подходить к этой теме легко, хотя большинство людей отказывается мне верить, сколько бы я ни возмущался. Прошу вас, поверьте. Я еще как умею быть легким. Умею быть дружелюбным. Доброжелательным. Душевным. И это на одну букву Д. Вот только не просите меня быть милым. Это не ко мне.
* * * РЕАКЦИЯ НА ВЫШЕПРИВЕДЕННЫЙ ФАКТ * * *
Это вас беспокоит?
Призываю вас — не бойтесь.
Я всего лишь справедлив.
Ах да, представиться.
Для начала.
Где мои манеры?
Я мог бы представиться по всем правилам, но ведь в этом нет никакой необходимости. Вы узнаете меня вполне близко и довольно скоро — при всем разнообразии вариантов. Достаточно сказать, что в какой-то день и час я со всем радушием встану над вами. На руках у меня будет ваша душа. На плече у меня будет сидеть какая-нибудь краска. Я осторожно понесу вас прочь.
В эту минуту вы будете где-то лежать (я редко застаю человека на ногах). Тело застынет на вас коркой. Возможно, это случится неожиданно, в воздухе разбрызгается крик. А после этого я услышу только одно — собственное дыхание и звук запаха, звук моих шагов.
Вопрос в том, какими красками будет все раскрашено в ту минуту, когда я приду за вами. О чем будет говорить небо?
Лично я люблю шоколадное. Небо цвета темного, темного шоколада. Говорят, этот цвет мне к лицу. Впрочем, я стараюсь наслаждаться всеми красками, которые вижу, — всем спектром. Миллиард вкусов или около того, и нет двух одинаковых — и небо, которое я медленно впитываю. Все это сглаживает острые края моего бремени. Помогает расслабиться.
* * * НЕБОЛЬШАЯ ТЕОРИЯ * * *
Люди замечают краски дня только при его рождении и угасании, но я отчетливо вижу, что всякий день с каждой проходящей секундой протекает сквозь мириады оттенков и интонаций.
Единственный час может состоять из тысяч разных красок.
Восковатые желтые, синие с облачными плевками.
Грязные сумраки. У меня такая работа, что я взял за правило их замечать.