— У меня тоже был постер с Рэмбо. Сестра за него все время дразнила, — вспомнил Андрей.
— Почему? — удивилась Аня.
— Она была фанаткой «Звездных войн», брат тоже, — пробурчал муж.
— А ты нет? — удивилась Аня.
— Не то, чтобы очень, — неуверенно пожал плечами Андрей, — ты давай, держись правее, уже почти на середину дороги выехала, — заметил он, показывая рукой припорошенную снегом разделительную полосу.
Аня показала ему язык. На дороге никого не было, желающих ехать в такую погоду к местам боевой славы кроме них не нашлось.
Долина Западной Лицы прославилась героической гибелью советских солдат, неимоверными усилиями отбивших атаки фашистских захватчиков, целью которых было оставить СССР без незамерзающего города-порта. Егерский корпус «Норвегия» под руководством генерала Дитля был разбит. Однако вместе с ними навсегда покинули мир живых 2000 бойцов. Сейчас на этом месте находился мемориальный комплекс.
Поездка в долину не вызывала у Ани восторга. Она хоть и осознавала важность исторических событий, была воспитана на горделивых речах о защитниках Родины, но в душе не любила ни Вечных огней, ни ракет, ни пушек, которыми так обильно покрывались города. Она не воспринимала эти предметы как искусство, для нее от них веяло холодом и смертью. Рядом с ними ей становилось тяжело, к горлу подступал ком, сердце сжимала тоска.
Они остановились на обочине. Аня с сомнением посмотрела на Андрея. Ей хотелось предложить поехать дальше, но из-под его черных угольных бровей вырвался колкий взгляд. Она смирилась.
Они прошли по дороге. Длинная стена с сотнями фамилий тянулась по правую руку. Аня старалась не смотреть. Такое огромное количество жертв казалось ей безумным.
— Тебя всю перекосило, — заметил Андрей.
— Я не понимаю, — всплеснула руками Аня, — мы ходим здесь, где умерло столько людей, вот памятники, — она ткнула рукой в стелу, облупившуюся от времени, — но почему так никто ничему и не научился? То и дело у какого-нибудь государственного управленца едет крыша, он вводит войска на территорию другого государства, армия убивает мирных жителей. Почему люди, дающие присягу, вместо защиты сеют смерть и разруху?
— Ань, ты о чем? Эти люди погибли, когда защищали Родину, — сказал Андрей.
Аня видела, что он пытается съехать с темы. Муж прекрасно понял, что она имела в виду.
— Я не про этих, — продолжала она возмущаться, — разве я не права, ведь это служивые люди разоряют мирных жителей, которые ни в чем не виноваты. И ничего не меняется век от века, только, разве что, способы убийства. Где сейчас воюют? Ливия, Кот-д'Ивуар, Израиль с Палестиной постоянно, Ирак. Можно называть бесконечно, — на щеках у Ани появились красные пятна. От чего она снова распалилась?
— Перестань, я не люблю этих разговоров, — отходя от нее сказал Андрей, — есть такое понятие, как приказ…
Аня смотрела на него широко раскрытыми глазами, ветер трепал ее волосы. Вот оно. Слово задело в ней что-то, царапнув слух, проникло под кожу и больно укололо в груди. Почему нужно подчиняться? Да, возможно, где-то в идеальном мире и существуют непогрешимые люди, мнение которых принимаешь, считаешь авторитетным. Но это только в фантазиях. А в реальности разве можно отдать право на собственную жизнь, совесть?
— А если приказ преступный или некомпетентный? — не сдавалась Аня.
— Выполняй и пиши рапорт, — машинально ответил Андрей. — Но незаконных приказов никто и не отдает, — добавил он.
Аня хмыкнула. Она ускорила шаг. Дорожка огибала мемориальный комплекс. Сделав круг, девушка пошла к машине. Романтической прогулки не получилось. После отпуска все вернулась на круги своя. Андрей снова пропадал на работе. Возвращался поздно, быстро ел и ложился спать. Его не тянуло на разговоры. Аня замечала раздражение в его взгляде, неодобрение, какую-то затаенную злость. Андрей стал класть телефон экраном вниз, сообщения приходили беззвучно. Это напрягало Аню, она терялась в догадках, но не решалась спросить.
Ветер пронизывал насквозь. Аня поморщилась. Зря она надеялась, что у них что-то может наладиться. Ничего не получалось.
— Поехали отсюда, кажется, собирается метель, — крикнула она Андрею.
Снег сыпал и сыпал. Сумерки надвигались со всех сторон. И без того неуютное место стало совсем мрачным.