— Поля, Поля, ты вообще меня слышишь? — спросила Оля.
— Да-да, — выныривая из омута своих мыслей, ответила Полина. — Ты поправляйся скорее, а когда Аня приедет, попробуем собраться, я думаю, что Мира тоже подтянется.
***
Длинный бульвар утопал в сиреневой дымке и сладком аромате. Кусты пышно нарядились. Крупные гроздья белых и лиловых цветков склонялись над лавками, осыпая прохожих конфетти из пыльцы. Аня сидела в ожидании Нади. Они должны были пойти на премьеру в театр Северного флота. Там ставили «Грозу». Их преподаватель описывала режиссера образно и ярко, использовала слова: гений, бог, талант. Девушка ожидала, что постановка должна быть эффектной. Ей не терпелось увидеть луч света в темном царстве.
Надя показалась в конце бульвара. Она семенила быстро-быстро. Аня улыбнулась. Все вокруг нее были пунктуальны, но только не она. Не было случая, чтобы Аня не опоздала. Стараясь менять себя к лучшему, девушка приехала за полчаса до встречи. Сидя на лавке, она наслаждалась жужжанием шмелей и запахом обожаемых цветов. Было все-таки в Мурманске что-то такое странное, привлекательное. Посетив его однажды, ты уже не сможешь забыть, он останется в сердце большой любовью или глубокой трагедией.
— Привет, я что опоздала? — спросила Надя.
— Вовсе нет, я пришла рано, вот сидела, любовалась красотами, — спокойно ответила Аня. — Ну что, идем?
— Ты уверена? Я ни от кого кроме нашей преподши ничего хорошего про постановки этого театра не слышала, — скептически пробормотала Надя.
— Пошли, пошли. Это же сцена, она многое стерпеть может, — проговорила Аня.
Девушки двинулись на автобусную остановку. Троллейбус ехал медленно, поднимаясь в сопку натужно фырчал, а иногда даже ревел. Кондуктурша, одутловатая, неприятного вида женщина зычно кричала:
— Граждане, передаем за проезд, не то я встану.
Наблюдать за этим было довольно забавно, люди косились на тетку, закатывали глаза и передавали мелочь.
Театр Северного флота находился почти на выезде из города. Он стоял на возвышенности, по обоим его бокам разрослись рябины. Прямоугольное здание украшали колонны. Девушки вошли внутрь. В большом холле было прохладно и пустынно. Преподаватель пригласила девчонок на финальный прогон. Каждый их шаг гулко отдавался под высоким потолком. Они прошли в зал. На красных плюшевых стульях расположилось несколько человек, они молча сидели и ждали начала. Атмосфера висела тягостная и суровая. Надя поморщилась. Они сели около самого края. Аня взглянула на часы — они успели ровно ко времени. Дали три звонка, они звучали глухо и одиноко в пустых коридорах. Аня почувствовала разливающуюся в душе тревогу. Занавес раскрылся.
В тусклом свете софитов страдала Катерина. Она боролась со своей совестью, рядом в диком, почти сумасшедшем танце кружилась Варвара. Со всех сторон начал наползать дым. Сцена окрасилась в изумрудно-зеленый, а потом в кроваво-красный. Со всех сторон усиленные то ли эхом, то ли колонками лились слова: «Главное, чтоб шито-крыто…» Аня испытала невероятный ужас. По проходу шла уродливая бабка, чепец на ее голове дрожал, она тянула к зрителям свои корявые пальцы и бешено вращала глазами, эта сцена больше напоминала «Вия». Да, режиссер был действительно гениален. Темное царство рвалось изо всех углов, заполоняя все вокруг.
***
Воздух покачивался лиловой дымной органзой, пахло горящими торфяниками. Толстые мухи, откровенно ошалевшие от жары, ползали по торчащим из песка арбузным коркам. Волны широкой реки набегали на скромный маленький пляж, раскинувшийся у подножья красной церкви Ионна Златоуста. Это место обладало какой-то особенной магией. С одной стороны древний, выстроенный в 16 веке храм. С другой- изолятор временного содержания и ветхие деревянные лачуги, в которых жили цыгане.
Мира приходила сюда иногда посидеть, послушать шум реки и колокольный звон. Эти звуки успокаивали ее. Она сидела на берегу, наблюдала, как мерно катятся серые волны, напротив по «Стрелке» гуляют люди, любуются поющими фонтанами, смотрится в воду горделивый новострой- Успенский собор. Он Мире не нравился: тяжелый, плохо спроектированный, словно присевший пирог, производил удручающее впечатление своей безосновательной помпезностью и излишней пышностью. Когда девушка училась в художественной школе, их водили делать зарисовки грандиозной стройки, тогда ей казалось, что должно получиться нечто невероятно красивое. Но к завершению работ вид комплекса очень сильно изменился. Звонницу так и не достроили, колокола, которые отлили специально для храма, пришлось разместить на улице за кованым забором. Они висели на специальных поручнях, напоминая неправильные качели. На взгляд Мирославы новый храм изуродовал центр города. Теперь, возвышаясь за вечным огнем, блестя золотыми гигантскими луковицами куполов, он упрощал пейзаж, делал его посредственным и типично монументальным. Такую композицию можно было встретить в любом городе России. Аня окрестила это чудо современной архитектуры фразой: «С нами армия и бог». В общем Мира была с ней согласна. Новострой не выглядел символично или живописно. Мастерам, возводившим его, ни на йоту не удалось передать дух разрушенного большевиками духовного центра.