Когда они благополучно возвратятся в Винтерфелл, она расскажет всё Роббу.
*
Когда Джейме вошёл в её покои с удивительно серьёзным лицом, Мирцелла не чувствовала обычной вспышки любви к дяде, а только боль, сжавшую сердце от того, как бы она хотела знать правду. Действительно ли Джейме её отец, как она молилась в детстве? Он спал с её матерью, своей сестрой, и подарил ей детей?
— Произошёл несчастный случай, принцесса, — выдавил Джейме. — Твой отец охотился, и кабан вспорол ему живот своими клыками. Грандмейстер Пицель сейчас хлопочет над ним, но рана слишком глубока. Король зовёт тебя.
Неуверенно кивнув, Мирцелла поднялась, позволив себе опираться на руку Джейме, пока он вёл её в королевские покои.
— Ты не жалеешь, что убил безумного короля? — спросила вдруг она.
Джейме долго хранил молчание перед тем, как признаться:
— Я жалею, что не сделал этого раньше.
Вцепившись в дверную ручку, Мирцелла твёрдо уставилась прямо в глаза дяди.
— Я считаю, что нет ничего страшнее безумца на троне.
К его чести, Джейме не отвёл взгляда.
— Вот почему я здесь, моя милая девочка.
Незнакомый запах чуть не сбил её с ног, и Мирцелла мгновенно поняла, что это запах смерти. Отец лежал в своей постели, укрытый одеялом до пояса; Серсея, Эддард, Джоффри и Томмен уже были здесь, и Мирцелла видела слёзы на круглом лице Томмена, единственного, кто не боялся проявлять свои эмоции.
— Ты заблудился, пока шёл до её комнаты, Цареубийца? — грубо спросил Роберт, когда она вошла, и, не дожидаясь ответа, приказал. — Иди сюда, девочка.
Как всегда послушная, Мирцелла подошла к постели отца, стараясь игнорировать зловоние, исходившее от него. Отец неуклюже схватил её за руку, вынуждая присесть, а потом обратился к остальным:
— Оставьте нас.
— Ваше величество…
— Я сказал, оставьте нас! — повторил Роберт так громко, как мог, перебивая Серсею.
Когда они остались одни, отец неловко погладил Мирцеллу по щеке, как если бы она всё ещё была ребёнком.
— Ты хорошая девочка. Лучше, чем твоя мать, и лучше, чем я, — он криво усмехнулся. — Если бы ты была мальчиком…
— Я думаю, Робб всё же предпочитает женщин, — попробовала отшутиться она, вызвав слабый смех.
— Это был удачный брак. Твоя мать хотела выдать тебя замуж за какую-то ланниспортскую сволочь или отправить на Утёс, но я знал… Я знал, что Робб Старк будет тебя любить, — взгляд отца был мутным из-за макового молока. — Он любит тебя так же, как я Лианну.
— Отец…
— Вы все Баратеоны, — объявил умирающий король с гордостью в голосе. — Баратеоны и Старки всегда должны быть едины.
Мирцелла не знала, почему чуть было не выдала правду, но почувствовала вину за то, что Роберт наконец признал свою любовь к ней, а она на самом деле даже не была его ребёнком. Мирцелла хотела, чтобы хоть кто-то исполнил его завет.
— Арья влюблена в одного из твоих бастардов. Он оружейник и рыцарь в Риверране, и я слышала, что он — вылитый ты в молодости.
— Джендри, — усмехнулся Роберт. — Я должен узаконить его, прежде чем умру. Серсея будет вне себя от этого.
— Ты должен, — согласилась Мирцелла. — Я позову лорда Эддарда, и он запишет твою последнюю волю. Ты должен сделать что-то хорошее, перед тем, как…
— Как Джоффри спустит королевства в семь преисподен? — Роберт махнул рукой. — Зови Неда. Пусть запишет.
Когда лорд Эддард прочёл последние приказы короля Роберта Баратеона о том, что он признаёт своими детьми сира Джендри Уотерса из Риверрана, Мию Стоун из Долины и Эдрика Шторма из Штормового Предела, а также милует полдюжины людей, о которых Мирцелла никогда не слышала, Джоффри Баратеон, первый его имени, был объявлен правителем Семи Королевств.
— Да помогут всем нам боги, — прошептал Тирион со своего места рядом с Мирцеллой.
*
Накануне коронации Джоффри леди Кейтилин покинула Королевскую Гавань с детьми Мирцеллы и десятком северян. Мирцелла не сказала мальчикам, куда они направляются до того, как те сели на корабль, только пообещав, что они скоро увидятся. Стеффон и Рикард торжественно поклялись слушаться бабушку и сказали, что хотят повидать Арью и Рикона в Риверране, а Бринден пообещал, что будет играть со своими сестрёнками. Чувствуя, как слёзы начинают душить её, Мирцелла поцеловала Джоанну в макушку, прежде чем передала её кормилице. Когда она целовала Лиа, одинокая слеза всё же пробежала по щеке, но Мирцелла поспешила смахнуть её.
— Ты уверена, что не хочешь присоединиться к нам?
— Мне запретили покидать столицу. Я буду чувствовать себя лучше, когда мои дети окажутся подальше отсюда.
Кейтилин кивнула.
— Нед говорит, что после смерти Роберта всё сильно ухудшилось.
— Робб согласился, что это наилучший выход. Когда вы достигнете Риверрана, Бран присоединится к вам, чтобы сопроводить в Сероводье. Вы будете под защитой Ридов, пока мы не выберемся отсюда.
— Мирцелла…
— Мой брат собирается объявить Рикарда своим наследником, и он захочет держать мальчика при себе. Так что вам лучше спрятаться.
— Мы так и поступим, — заверила её Кейтилин, перед тем, как заключить в крепкие объятия. — Береги себя, дорогая моя, и верни моих мужчин домой.
— Обязательно.
Мирцелла стояла на причале, обнимая Серого Ветра, пока корабль не скрылся за горизонтом, и только тогда позволила себе утереть слёзы.
*
На седьмой день правления Джоффри Эддард был сменен на посту Десницы короля Тайвином Ланнистером. Арианну Мартелл удалили из Малого Совета, заменив каким-то лордом с Запада, и белый плащ, отнятый у сира Барристана, перешёл к Сандору Клигану. Командиром Гвардии стал Джейме Ланнистер.
— Это неправильно, — пробормотала Мирцелла, когда сир Барристан бросил свой меч к ногам Джоффри и вышел из тронного зала с таким достоинством, которым обладают весьма немногие люди. — В Гвардии служат до самой смерти.
Робб ничего не сказал, просто крепче обнял в ответ.
—На сегодня это всё, — объявил Джоффри, снимая корону, и тронный зал опустел, пока в нём не осталась только королевская семья.
Отстранившись от Робба, Мирцелла подошла и встала перед престолом, говоря так почтительно, как только могла:
— Ваше величество, я прошу у вас разрешения для себя и моей семьи покинуть столицу и возвратиться в Винтерфелл.
Джоффри ухмыльнулся, поднимаясь и едва удостоив взгляда Маргери, которая стояла возле Железного Трона в собственной короне.
— Катитесь хоть в седьмое пекло, мне всё равно. Я не хочу, чтобы в моём замке и дальше воняло волчьей шерстью.
Сопротивляясь желанию ответить колкостью на колкость, Мирцелла присела в реверансе.
—Благодарю вас, Ваше величество.
Когда Мирцелла повернулась спиной, уже сделав шаг по направлению к Роббу, Джоффри добавил:
— Но ты должна отправить своего сына обратно в столицу.
Мирцелла замерла, медленно поворачиваясь к брату.
— Простите, Ваше величество?
— Ты должна отправить своего сына обратно в столицу, — повторил он. — Младшего из близнецов. Как его там зовут?
— Рикард, — машинально ответила она. — Но Ваше величество, зачем вам пятилетний ребёнок?
— Это уже проблема моей жены, а не моя. Где мальчик?
— В гостях у своего дяди.
— Перед тем, как уехать, ты отправишь ворона с приказом доставить мальчишку в Королевскую Гавань.
С трудом сглотнув и стараясь, чтобы голос не выдавал её эмоций, Мирцелла ответила:
— Я не могу сделать этого, Ваше величество. Мой сын в Сероводье, и вороны не могут найти замок. Говорят, что он движется.
Лицо Джоффри сравнялось цветом с его алым дублетом.