— О, бедное животное ни в чём не виновато, — беспечно бросил Малфой. — Но вам придётся подготовить множество официальных версий. Со своей стороны мы, конечно, сделаем всё возможное. И вам придется взять на себя почетную миссию оповестить нашего оппонента или его доверенных лиц. Сами мы, как вы понимаете, здесь бессильны. Не смею вас больше задерживать. Наслаждайтесь праздничным вечером среди гостей.
Малфой лучезарно улыбнулся, кивком головы указав премьеру на дверь. Тот поправил очки, кивнул и размеренным шагом покинул комнату.
— За ним бы присматривать, Гарольд, — донесся голос из-под меховой мантии. — Этот не так прост, как его предшественник.
Министр магии послушно моргнул и выскользнул из комнаты. Помещение мигом преобразилось, превратившись из курительной в подобие делового кабинета. В центре вырос овальный стол, присутствующие уселись на положенные им места.
— Поздравим же мистера Малфоя с успешным дебютом, — проговорил Берк, подъезжая поближе к столу. — Незабвенный Абраксас накануне своей кончины снискал моё одобрение, поделившись крайне занимательным планом. Огласи же его.
Люциус откашлялся и начал следующую речь.
*
— По правде говоря, мистер Минчум, я не напуган настолько, насколько юный хозяин пытался меня испугать. Не стоит разочаровывать молодого человека, — поспешно добавил премьер, наблюдая за тем, как пары кружатся в танце. — Человеческому обществу не так уж важно стоит ли во главе страны маг, аристократ крови, глава таинственного ордена или просто узурпатор. По сути, положение Европы ничуть не отличается от нашего. За тем исключением, что британцы чтут свою королеву и она даёт себе труд поздравлять их на Рождество и Пасху. В остальном… власть в мире людей принадлежит людям, и им всё равно, какой породы паук сидит в центре чужой паутины, а уж тем более — насколько чиста магическая кровь. Налоги, профсоюзы, свободные выборы, равные гендерные возможности, обеспеченное будущее — вот что волнует людей в первую очередь. Им вовсе нет дела до вырождения кучки аристократов. Возможно, кое-кто будет этому даже рад. Но магическое взаимодействие стран может открыть перед Британией невероятные перспективы, которых мы были лишены со времен Черчилля.
— Я правильно понимаю, — сглотнул комок в горле министр Минчум, — что вы не против не только конфликта, но и объединения с континентом на определенных условиях?
— Разве я это сказал? — удивился премьер. — Ах, до чего же увлекательное зрелище…
И маггловский министр целиком погрузился в созерцание завораживающего танца цветов в исполнении подруг невесты.
В бывшей курительной все сосредоточенно слушали Маркаса Макмиллана — обрюзгшего краснолицего волшебника, чьи глаза воинственно сверкали, то ли от вдохновенной речи, то ли от излишка выпитого.
— …. здесь не осталось и половины уважаемых людей, наблюдавших попытку Того-О-Ком-Все-Предпочли-Забыть противостоять Европейскому Пауку, — лицо старого мага озарилось светом, и он словно внезапно помолодел на полвека. — Он был величайшим из живущих волшебников со времен Мерлина и Салазара. И если бы не трагическая случайность во время поединка… Несчастный юноша, чья смерть стала причиной позорной слабости Альбуса… Нам никогда бы не пришлось возводить Купол ради защиты от временно отступившего Гриндевальда. Хех, — крякнул он, запустив пальцы в седую гриву, — поработали мы тогда на славу. До сих пор ни одна капля магической крови не может проникнуть сквозь барьер. При должной защите от атак на него, разумеется. За ним родились наши внуки, и внуки наших внуков будут окружены таким же миром и покоем.
С противоположной стороны стола донеслось неодобрительное цоканье языком и вздох.
— У тебя есть возражения, Гораций? — ядовито поинтересовалась Вальбурга.
— Что ты, дорогая. Я всего лишь подумал о том, что Старый Паук сосредоточил в своих мохнатых лапах чудовищную власть и силу, не подпуская к себе мало-мальски талантливых магов. Видела бы ты их учебные планы. Мне однажды довелось… Даже в Хогвартсе дела обстоят намного лучше. По крайней мере, мы не губим юные дарования и готовы принимать полукровок и магглорожденных без ограничений. Возможно, когда-нибудь появится маг, способный противостоять Геллерту, столь же сильный и амбициозный, каким был он во времена своей юности.
Слагхорн, словно ужасно утомившись, вынул из кармана шёлковый платок и отёр воображаемый пот с лица.
— Вы не видите среди своих бывших и настоящих учеников такого самородка, профессор? — слегка уязвлено поинтересовался Малфой.
— Я планомерно работаю над этим долгие годы, — и профессор неприлично быстро осушил стоящий перед ним бокал.
— Что ж, — подала голос высокая белокурая ведьма с решительным лицом. Две толстых косы, оплетённых кожаными шнурами, придавали ей вид грозной скандинавской воительницы. — Нет ничего проще, чем выявить достойнейшего в честном поединке.
— Нам не нужен достойнейший, — возразил плотный молодой мужчина в расшитой золотом мантии. — Нам нужен сильнейший.
— Мудрое замечание, Рудольфус, — Вальбурга выпустила в воздух несколько колечек розоватого дыма, — тебе ли не знать, что это не одно и то же.
— После смерти Геллерта нам достанет сил, чтобы, объединившись, поставить на место всех недоучившихся магов Европы, — вполголоса заметил Малфой.
— А мне казалось, — тихо возразил голос с дальнего края стола, и все воззрились на неприметного Барти Крауча. Того явно взволновало повышенное внимание, но он, слегка заикаясь, продолжил. — Мне казалось, что речь в первую очередь идет о наших потомках. О самом существовании магической Британии, если вам угодно. Близкородственные браки, ограниченность нашего круга влияют на магические способности будущих поколений. Тебе, конечно, можно строить планы, любезнейший Люциус. Пусть Нарцисса подарит тебе десяток наследников.
Барти поднял бокал, поздравляя жениха:
— Но давайте взглянем правде в глаза. Мы все связаны родственными узами. И ты будешь благодарен судьбе, Малфой, если хотя бы половина твоих детей не окажется сквибами.
— Должность клерка в Бюро учета рождаемости даёт неоспоримую информированность, — хмыкнул сосед Вальбурги.
— Представьте себе, уважаемый Эйвери — горячо возразил Крауч. — Полукровки нынче с рождения сильнее, чем чахлые наследники священных семейств. И среди магглорожденных порой… Я не хотел бы, чтобы моя кровь выродилась из-за брака сына с очередной внучкой моего дяди.
Побледневший Малфой с трудом скрывал гнев, яростно вцепившись пальцами в край стола.
— Так что, турнир?! — неожиданно звонко взвизгнула белобрысая Роули, встряхнув косами.
Повисло долгое молчание. Взгляды присутствующих изучали бесстрастное лицо Старейшины.
— Турнир… — прошелестел он. — И пусть победит не достойнейший, но сильнейший. На его долю выпадут великие свершения во имя избавления Британии от забвения.
— Разумеется, участвовать будут только претенденты из Списка чистокровных, — процедил Малфой.
— Как ты мог подумать иное, мальчик мой, — скрипнул череп и исчез в меховом капюшоне мантии.
— Требуется единогласное решение, — сказал Люциус, извлекая из воздуха уже готовый документ.
Все по очереди коснулись пергамента палочками, подтверждая согласие.
— Каждая семья получит право представить своих участников, если таковые изъявят желание. А сейчас позвольте предложить вам вернуться к празднованию. У меня и самого несколько другие планы на сегодняшний вечер, — Люциус натянуто улыбнулся и покинул комнату.
Гости группами последовали за ним, и только из-под мехового капюшона донеслось старческое похрапывание.
====== Глава 7. Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост ======
— Чем больше ты говоришь, тем меньше у меня желания связываться с тобой, Дамблдором и тем более дементорами, — заключил Снейп.
Гарри не удержал язык за зубами:
— Оптимизм никогда не был твоей отличительной чертой.
— Хвала Мерлину, я не гриффиндорец. И пока ещё не твой профессор. Видимо, к счастью. Качество головной боли, которую ты можешь доставить своими идеями — непревзойденно.