— Дикон, я не понимаю, — сказала я, — герцог Шарль не прибыл в Кале, закрыл перед нашей армией ворота своих городов, бросил теперь. Да за один лагерь под Перонной с него причитается. А что он хочет теперь?
— Чтобы мы продолжали воевать, — ответил Ричард.
— Прости, что так говорю, но у твоей сестры очень глупый муж.
Он бросил на меня косой взгляд и хмыкнул, но никак не прокомментировал мое высказывание. Похоже, что он был с ним согласен.
На встречу с королем Франции Дикон не поехал и отказался от визита в Париж на празднества по случаю перемирия. Это было очень вызывающе, но король на это внимания не обращал, его вполне устраивала подпись брата под мирным договором. Хотя Ричард и тут заявил, что подписывает только потому, что является подданным Эдварда.
Просьбу магов посетить Париж Ричард воспринял неожиданно спокойно и дал свое согласие. Мне кажется, что он знал об их поисках французских магов.
— Они хотят найти одного человека и кое-что у него узнать, — пояснила я, когда вся компания отбыла.
— Это связано с вашими делами? — уточнил Ричард.
— Да. Понимаешь, похоже, что та беда, о которой я тебе говорила, случилась только в Англии. Это странно. Но тогда получается, что источник угрозы находится где-то в другом месте. Это может быть опасно не только для волшебников.
— Хорошо, но пусть не задерживаются. И расскажут обо всем.
Пьяная армия — это ужас и мерзость. Армия с похмелья — просто мерзость.
— Что? — спросила я у зеленого Сайкса. — На дармовщинку и уксус сладкий?
— А мы за ваше здоровье, — ответил он заплетающимся языком, — и за его светлость.
— То-то на вас смотреть противно, а нюхать страшно, — проворчала я.
Но мужиков было жалко. Кажется, антипохмельным меня тоже снабдили.
Снейп тоже неплохо знал историю, а может Гермиона просветила, но бутыль была весьма внушительной, многим хватит.
— На! — выдала я. — Одна капля на язык. Не больше! А то будете блевать. А тут и так от палатки отойти страшно. А, ладно! Открывай рот, а то прольешь.
Через минуту его лицо прояснилось и приняло нормальный цвет.
— Миледи! — благоговейно проговорил он.
— Бери и напои всех, на кого хватит. И смотри, не жадничай!
К Сайксу тут же подтянулись другие страждущие.
— Наша-то леди нас не бросит, — слышались голоса, — у нее лекарства есть. Эй, и мне дай! Вот кому Господь жену пошлет!
— Ваши жены вас за ваши похождения сковородками и скалками встретят, — сказала я, — а это не французы, не отобьетесь. Ох, пьянчуги!
— Голову! — послышалось рядом со мной, и меня оттолкнули в сторону.
Все затихли, заозирались. Сайкс замер, прижав бутыль с антипохмельным к груди. И все в ужасе уставились на арбалетный болт, глубоко впившийся в шест, на котором помещался значок Дикона, обозначающий, что это его шатер. Как раз напротив того места, где мгновение назад была моя голова.
Антонин, а это был он, мотнул головой в сторону шатра.
— Быстро! И не светитесь!
Я чуть ли не на четвереньках шмыгнула внутрь. Да что же это такое!
Расследование ничего не дало. Стрелок успел сбежать, хотя и удалось найти место, где он прятался.
— Я всегда по сторонам смотрю, — отчитывался Антонин Дикону, — мне движение веток не понравилось. И блеск уж очень знакомый. Хорошо, успел.
Тяжелый болт с вырезанным крестом извлекли из шеста. Крест мне не понравился, толстый такой намек.
Дикон стиснул зубы.
— Мы снимаемся и уходим к Кале, — сказал он, — у меня уже есть приказ короля. Ты будешь охранять леди.
Мне стало страшно за своих ребят. Это могло быть местью за Мортона, если кто-то догадался, но могло быть и приветом от местных. Ох, скорее бы в Англию!
Теперь рядом со мной ехал Долохов. Я видела его и раньше, но он не намекал на знакомство, это было неприлично. Теперь можно было и поговорить.
— Больше на местных похоже, — сказал Антонин, — наши за вас горой. И в колдовство никто не верит. Епископ еще и по бабам большой ходок, ему из обоза постоянно девиц таскали. Дело житейское, но для духовного лица неприлично. Грех. Это привет милорду, он уж очень эффектно выступил. На него замахнуться — кишка тонка, а так хоть укусить. Тут и крест вписывается, про скандал-то знают.
— У него и здесь врагов хватает, — вздохнула я.
— Честных людей не любят, — заметил Антонин.
— Потренируешь потом меня? — спросила я. — Если время будет? На самооборону? А то того и гляди похитить попытаются. Я врезать могу, но от сильного противника или от нескольких не отобьюсь.
— Хорошая мысль, — согласился Долохов, — стоит попробовать. Еще хорошо бы башмаки железом подбить. Знаете, куда бить?