— Конечно, дорогой, приходите.
Нет, не видать мне покоя и уединения. То детишки ломятся, то их папаша двери вскрывает. Как страшно жить… Хоть сундуком двери подпирай или бадью с водой подвешивай. Вообще-то, это идея. Я насчет того, чтобы что-нибудь над дверью повесить. Не очень-то мне нравятся эти открывающиеся щеколды.
Небольшой кувшинчик я наполнила водой и поставила его на маленькую тарелочку, которую удалось воткнуть между косяком и дверью. Получилась на редкость шаткая конструкция, которая должна была рухнуть на голову любому, кто откроет дверь. Хоть какая-то гарантия, что не подкрадутся. Не люблю я этого.
Мне же снова хотелось опробовать свои новые возможности. Телу требовались нагрузки. Растяжка. Кувырки, пируэты, прыжки. Кайф!
Все это обломали звон и несколько крепких выражений. И кто бы это мог быть? Я уняла любопытство и продолжила спокойно висеть на турнике вниз головой, зацепившись ногами.
— Зачем ты это сделала? — спросил мокрый Дикон.
— Не люблю, когда двери сами собой открываются, — ответила я, медленно покачиваясь, — мало ли, чем я тут занимаюсь.
Он подошел ближе.
— И чем ты тут занимаешься? — обманчиво грозный голос вряд ли мог кого-нибудь обмануть.
— Хм… А ты что подумал? — лукаво спросила я, продолжая покачиваться. — В саду одного замка стояли две статуи, — сказала я, — одна изображала юного рыцаря, а другая — прекрасную девушку. И они так грустно смотрели друг на друга, что один человек, умеющий творить чудеса, решил оживить их на час, чтобы дать возможность поговорить друг с другом.
— И что было дальше? — спросил Дикон.
— Чудотворец оживил статуи, и они тут же скрылись в кустах, — проговорила я, — откуда донеслись звуки возни и хихиканья. Волшебнику не понравилось, что молодые люди так быстро перешли от слов к делу, он решил их пристыдить и заглянул в кусты.
— Ясно, что он там увидел, — хмыкнул Дикон.
— Он увидел, как рыцарь держит голубя и говорит своей подруге: «Давай, я его подержу, а ты сможешь нагадить ему на голову! А потом ты его подержишь».
Дикон замер, а потом расхохотался.
— Никогда не суди предвзято, — нравоучительно проговорила я, мягким перекатом стекая на пол, — бедные статуи так настрадались от голубей, что получили гораздо больше удовольствия от своей мести, чем от того, о чем подумал волшебник. Ведь он не стоял неподвижно много лет, не имея возможности отогнать наглых птиц.
— Хорошо, что мы с тобой не статуи, — проговорил Дикон, поймав меня за руку, — хотя это грустная история.
— Что уж тут поделаешь, — ответила я, — живым людям тоже не просто. Ты обиделся за воду? Знаешь, это все-таки жутко, когда ты точно помнишь, что надежно запер дверь, а кто-то легко вошел.
— Я не обиделся, — ответил он, — но было неприятно.
Я стряхнула капельки воды с его волос.
— Хорошо, придумаю что-нибудь еще.
— Только попробуй, — проговорил он.
— Хм… Теперь точно придумаю.
И я ловким кувырком ушла в сторону. Но меня поймали. Ну да, вместе ритуал проходили. Никаких преимуществ. Даже обидно. Хотя и приятно…
На тренировку Антонин принес большую корзину с тряпичными мячиками.
— Сперва будете ловить, — кровожадно сказал, — а потом отбивать.
И понеслось. Это было круче того автомата, который используется, чтобы тренировать теннисистов. Мячики летели словно бы со всех сторон, да еще с подвывертом и вращением. Я прыгала, как заведенная. И, наконец, запросила пощады.
— Неплохо! — ухмыльнулся Антонин. — Завтра продолжим.
И мы продолжили.
Новости из Мортленда приходили хорошие. Маленький Том Риддл медленно, но верно учился доверять людям. Забавно, что он сошелся с Хагридом. Я-то думала, что полувеликан припомнит мелкому Темному Лорду все его подвиги, но нет, ничего подобного. Они на болото вместе ходили. И Том учился возиться с животными, со змеями разговаривал. Учился читать и писать. Латынь учил. Торчал в лаборатории у Снейпа и Грейнджер. У него бывали срывы, но Гермиона в свое время начиталась книг по психологии, так что особых проблем не было.
Сириус Блэк сделал предложение Лаванде.
Расчеты опять застопорились, видимо, еще что-то должно было произойти. Гарри и Пэнси, наконец, обвенчались. Как оказалось, Пэнси забеременела. Она сознательно пошла на это, так как очень хотела ребенка. Не знаю, будет ли этот малыш полностью принадлежать этому миру и не послужит ли дополнительным якорем? Но это было не мое дело. Хотят, пусть женятся и рожают.
Неприятным моментом оказалась болезнь Нэда. Не знаю, чего он там наелся, но траванулся капитально. Понос был такой, что даже зелья не сразу помогли. Дик честно лечил брата, все закончилось благополучно, но у Энн засело в голове, что ребенка пытались отравить. Как раз уволили очередную няньку, которая оказалась нечистой на руку. Нянька очень оперативно удрала куда подальше, а у нас все и началось.