— 22 августа 1485 года, — четко проговорила я, — Босуортское поле под Лестером. Ты об этом?
Она в ужасе зажала рот рукой и уставилась на меня. Ох, Басти…
— Ничего не будет, — сказала я, — и быть не может. Тебя обманули, и сына у тебя больше нет.
— Тот человек сказал, что все получится, — пробормотала она, — все получится. И мой сын женится на дочери короля и займет трон. А я спасу Ричарда Глостера, и он в благодарность женится на мне, усыновит моего Генри. И все… все будет хорошо!
Очень захотелось тряхнуть тупую мразь. Все будет хорошо! Принцы из башни, маленький Нэд, Энн… Через всех готова перешагнуть. Я там вообще не считаюсь.
Она уставилась на меня.
— Ты мне мешаешь. Мой человек рассчитал, что трое сыновей Глостера — это Три Солнца Йорков. У него только один сын, ублюдки не считаются.
— Это твой предок не считается, — напомнила я, — потому что его мамаша жила одновременно с двумя мужчинами. Вот уж кто ублюдок из ублюдков. Да и твой муженек, от которого ты родила, кровью похвастаться не мог. Что ж от де ла Поля отказалась, раз так о королевском достоинстве мечтаешь?
Она моргнула, но почему-то успокоилась.
— Я убью тебя! — услышала я. — Убью! И твоего ублюдка тоже.
— Зато Плантагенет, — напомнила я.
И странное место исчезло. Я распахнула глаза. Мне все так же сладко сопела в ухо Энн. Вздыхал тоже перебравшийся в постель, но явно не спящий Дикон. А мне захотелось заорать от счастья. На угрозы чокнутой бабы мне было плевать. Она не знает про Три Солнца! Не знает! Значит, и король не знает. Они все считают, что сыновья должны быть законными. Ох, они все в безопасности. И Дик, и Нэд, и Джон. Все трое. Можно выдохнуть и сосредоточиться на защите Энн. Это уже колоссальный плюс. Огромный.
Глава 19, в которой маги захватывают Тауэр, казну и печать, а король покидает земную юдоль
Праздники пролетели как один день. Других покушений не случилось. Собственно, не так-то просто найти исполнителей для подобных дел, уж больно риск велик. Я грешным делом подумала, что заказными убийствами могут промышлять местные маги, но Антонин объяснил, что это не практикуется. При легальном существовании волшебников доказать зловредное колдовство достаточно легко. И наказание за него серьезное. Тем более что Ричард — член королевской семьи и занимает очень важные должности. Это уже не просто уголовное преступление будет, а государственная измена.
Местные маги были склонны преуменьшать свои возможности и демонстрировать лояльность властям. И сами сдавали любителей заработать на заказах магглов. Во избежание. Конфликт никому не нужен.
— Если бы леди Стенли сама была ведьмой, тогда дело другое, — сказал Антонин, — но, как говорят у меня на родине, бодливой корове Бог рогов не дает. А местные ей разве что гороскоп составят, да еще какими расчетами помогут. Не тот уровень, чтобы рисковать.
Это были хорошие новости, но я решила не самоуспокаиваться и еще кое-что узнать у леди Сесили.
— Что ты хочешь узнать? — спросила она.
— Мне пришло в голову, миледи, что на моего сына и Джона никто не обращает внимание из-за того, что они рождены вне брака. Это хорошо, дети в безопасности, но почему в расчет принимают только законных детей? Да, рожденный в браке получает преимущество при наследовании, но ведь в его братьях и сестрах течет та же кровь их отца. Я просто хочу понять.
Она вздохнула.
— Ты права, это нам на руку. И я тоже не понимаю, в чем тут дело. Может быть в том, что мой сын открыто признал всех своих детей? Считают, что кого-то необычного он стал бы прятать?
Я отчетливо хмыкнула.
— Да, — кивнула леди Сесили, — но для этого надо знать Ричарда. Очень хорошо знать. К тому же никто в открытую не заявляет о чудесах. Слухи, не более того.
Теперь кивнула я. Ну да, оборотни и единороги — сказки. Кто-то кого-то вылечил, так молитва, бывает, и не такие чудеса творит. Даже происшествие с Мортоном списали на отравление какой-то французской едой, а то, что он сгинул в застенках Священного Трибунала, так, к тому же отсутствовали пресса и телевидение. Слухи перемещались по стране медленно, обрастая диковинными подробностями. А раз подробных отчетов, заверенных свидетельскими показаниями, никто не писал, то к ним и относились именно как к слухам. Про короля тоже много чего говорили: и про то, что женился на дочери ведьмы, и про занятия магией вспоминали. Никому же не мешало.
Своим в Мортленде я рассказала все.
— Шизофрения, как она есть, — сказала Гермиона, — тут психиатр нужен.