— И что рыцарь? — спросил Дикон.
— Рыцарю, разумеется, очень хотелось жить, — продолжала я, — к тому же он получал девицу с приданым. И славу. Так что они договорились. Девица, правда, оказалась не так чтобы красавицей, да и приданое было небольшим, но все равно это лучше, чем ничего.
— А что было потом? — у Энн заблестели глаза.
— Как только рыцарь с девицей скрылись вдали, появился владелец соседнего замка, который поблагодарил дракона за то, что тот пристроил его дочь за рыцаря, и честно рассчитался за помощь пятью баранами. «Сколько у тебя еще дочек осталось? — спросил у него дракон. — Трое? Тащи следующую. И приданое не забудь. Цена прежняя».
Дикон фыркнул. Кажется, немного отпустило.
— Дракон нашел себе способ получать пропитание, — заметила Энн.
— Да, — сказала я, — но не стоит забывать о том, что, отправляясь на бой с драконом, можно обзавестись не той супругой, на которую рассчитывал.
— Лучше всех устроился отец некрасивых дочерей, — сказал Дикон, — с маленьким приданым у них шансов не было. Ты намекаешь, что мне тоже придется договариваться с драконом, чтобы устроить всех племянниц?
— Думаю, что обойдемся без дракона, — улыбнулась я.
Глава 22, в которой все ждут лучшего, но готовятся к худшему, а в Лондон прибывает папский легат
Слухи, разумеется, просочились, но большинство поверило, что леди Грей попыталась отравить короля, чтобы пропихнуть на трон своего младшего сына. Как оказалось, это девица Элизабет нацелилась на дядюшку, а вот ее мамаша пообещала ее руку Джасперу Тюдору, который все еще претендовал на английский престол.
— Какая дура! — в ужасе проговорила я. — Это же смертный приговор Ричарду Шрусбери. Такой брак с Элизабет может иметь смысл, только если будет отменен акт парламента о том, что дети твоего брата незаконнорожденные. Ведь тогда никакой Тюдор на трон претендовать не сможет, он будет всего лишь мужем принцессы.
— Я ей то же самое сказал, — вздохнул Дикон, — она заявила, что ее сын в безопасности в Бургундии, так что ничего плохого с ним не случится.
— А в Англию он вернуться не сможет, — сказала я, — в том числе под влиянием сторонников или нечистых на руку политиков. И наемные убийцы на свете перевелись. Как хорошо, что твой брат никогда не подпускал свою жену к реальной власти. Мы из той же Франции могли вернуться к полной разрухе. К тому же это значит, что твоя смерть все равно планировалась.
— У Тюдора не хватит денег, чтобы нанять приличную армию, — сказал Дикон, — но это очень нехороший признак, с леди Грей точно вели переговоры.
Энн качала головой. Леди Сесили занялась вправлением мозгов внучке. По ее словам, у той случилась истерика, когда выяснилось, что в мужья ей прочили не дядю. Младших принцесс пока перевезли во дворец. Потом, когда все поутихнет, их планировали отправить в Миддлхэм.
— Ужас! — сказала Энн. — Мама справится, конечно. Барбара, ты говорила, что та дама, которая живет в Мортленде, Гермиона, хорошо ладит с детьми. Она же поможет маме?
— Конечно, — сказала я, — Гермиона очень умная и умеет находить подход именно к тем детям, которых не воспитывали правильно. Брат Саймон писал, что Ричард Шрусбери уже перестал капризничать, историей заинтересовался. Они с Гермионой и Томом Беду Достопочтенного разбирают.
— Это хорошо, — сказала Энн.
А вот от следующей новости я обалдела по полной программе. Мне об этом сообщил Лестранж. В Риме скоропостижно скончался кардинал Чибо, который в моей бывшей реальности стал папой Иннокентием VIII. Неужели Забини? Но обсуждать такое можно было только со своими.
— Да, — сказал Рабастан, — это ее рук дело, за этим и отправилась. Там известные два немца давно воду мутят, а теперь и с ними можно справиться. У леди Элеоноры многие предки пострадали. Она мне сказала, что счастлива попасть в это время и сделать все, чтобы не было буллы Summis desiderantes affectibus. Она ведь должна была выйти в декабре этого года.
— «Всеми силами души», — пробормотала я, — а ведь мы про это забыли. Столько всего. Но ведь она здорово рисковала! Как бы не пострадала вместе с сыновьями. Если что, пусть бежит обратно в Англию, мы их не оставим без помощи.
— У нее есть что-то, что должно ей помочь устроиться в Риме с комфортом, — ответил Рабастан, — так что не пропадут. А там, глядишь, и «Молота ведьм» не будет.
— Ну, хоть немного хороших новостей, — выдохнула я, — правда, теперь неизвестно, что там с Борджиа.
— Эти точно не пропадут, — хмыкнул Рабастан, — ты действительно хочешь Лукрецию в невестки?
— А что тут такого? — спросила я. — Дочь папы — это связи и влияние. А оговорил ее второй муж, которого папа Александр объявил импотентом, чтобы развести. У нас тут не разгуляешься, так что все будет прилично.