— Ну… вообще-то, неплохая идея, — кивнул Басти, — к тому же красавица, насколько я помню. Нечего породу портить. И с близкородственными браками пора завязывать.
— Это точно, — согласилась я, — слишком рискованно. Никогда не знаешь, какая гадость в детях вылезет.
Нэд, кстати, очень серьезно отнесся к тому, что у него теперь есть невеста. И очень ответственно подбирал подарки — советовался с матерью и со мной. Я через Тирли получила из Мортленда богато иллюстрированный экземпляр «Золотой легенды». Это был королевский подарок. Дикон тут же отдал мне деньги за книгу. Не стоило забывать и о более мелких знаках внимания, вроде той же корзиночки гранатов или горшочка с шампунем, слухи о котором уже вышли за пределы Англии. Его называли английской мазью и расхваливали наперебой. В приложенном письме Нэд указал, что хочет, чтобы у его невесты было все самое лучшее. Письма ему тоже помогали составлять мы с Энн, естественно, на латыни, но я посоветовала Нэду выучить хотя бы несколько слов на бретонском.
Дикон сунул было нос в это дело, но ему строго указали, что он в этом ничего не понимает и только все испортит.
— Почему? — возмутился он.
— Твои методы ухаживать за дамами скорее отпугнут, чем очаруют, — ответила Энн.
— Но ведь… — он уставился на нас, — разве я не умею ухаживать за дамами?
— За невестами не умеешь, — строго сказала Энн, — сам вспомни, что ты мне сказал.
— Энн, я на тебе женюсь, все будет в порядке, ничего не бойся, — честно вспомнил Дикон, — а что?
— Мне такое было как раз ко времени, не скрою, — ответила Энн, — но вот для дочери бретонского герцога подобное вряд ли подойдет. Страшно представить, что ты сказал Барбаре.
У Дикона хватило совести немного покраснеть.
— Да почти ничего и не говорил, — ответила Энн я, — все разговоры потом.
— Ну, вот видишь? Чему ты можешь научить сына? Мы лучше справимся.
— В любом случае, — парировал Дикон, — мои методы помогли мне заполучить двух красавиц, так что все правильно сделал. Но я согласен, делайте, что хотите.
Совместные усилия не пропали даром — ответы из Бретани приходили самые благоприятные. К тому же Дикон пообещал поддержать будущего родственника силой оружия в случае конфликта с Францией. Похоже, что дело шло к созданию союзного государства.
Между прочим, при обмене посольствами с бретонцами подарки были преподнесены и мне. Дикон такой знак внимания оценил.
Весна прошла спокойно. Девятого и десятого апреля ничего не случилось. И я выдохнула в очередной раз: Нэд жив и здоров, еще одна страшная дата позади.
Рабастан передал мне письмо от Элеоноры Забини. Она выражала благодарность за помощь и деньги и сообщала очень интересные сведения о том, что творилось при папском дворе. Письмо я показала Дикону.
— Ты дала деньги этой женщине? — спросил он. — Кто она?
— Она тоже пришла в Мортленд, — ответила я, — и попросила помощи, но не захотела оставаться у нас в Англии. У нее есть родственники в Риме, она рассчитывала получить поддержку у них. Я дала ей денег на дорогу. Она все равно уехала бы, просто ей и ее сыновьям пришлось бы тяжело. А мне не жалко. Как видишь, у нее все получилось. И теперь у нас есть свой человек в Риме. Все письма я буду передавать тебе, но писать ей нужно через моих людей. Кстати, она пишет, что, вероятно, папа скоро умрет. Влезть в выборы нового у нас не получится, но хоть знать будем, что там и как.
— Это хорошо, — Дикон тут же спрятал письмо, — если ей нужны еще деньги, скажи мне.
— Я могу попросить ее поискать невесту для Дика в Риме? — спросила я. — Навести справки?
— Да, — кивнул Дикон, — мне понравилась твоя идея, пусть она спрашивает. Только очень осторожно.
— Конечно, — улыбнулась я, — это очень умная и осторожная женщина.
Мне было интересно, продолжит ли леди Забини выходить замуж с целью получить наследство, но Дикону о таких наклонностях дамы лучше не знать. Не поймет.
Мальчишки выросли, но все равно любили проводить время в нашей с Энн компании. Иногда к нам присоединялся Дикон. Теперь я чаще видела его друзей и советников. Фрэнсис Ловелл даже выразил мне свое почтение и напомнил о старом знакомстве. Ричард Рэтклифф и Уильям Кэтсби держались в стороне. Интересная компания, но Дикон не поощрял нашего общения. И, по-моему, тут дело было не в ревности. Скорее, он четко разделял разные сферы своей жизни, но так было спокойнее всем. Кстати, стишок про кота, пса, крыса и кабана появился. Его автора поймали и строго наказали. Я к чему это вспомнила — мне тоже прозвище придумали. Элизабет полностью изолировать не удалось, а она шипела про болотную гадюку. Но я не заостряла на этом внимания, леди Гадюка, так леди Гадюка. Могло и похуже что-нибудь быть. А так… Хоть горшком называй, только в печку не пихай.