— Я слышал благоприятные отзывы об этой книге, — удивил меня легат, — я увезу экземпляр в Рим. Даже жаль, что книга написана на английском, а не на латыни.
— К сожалению, святой отец, люди не всегда достаточно хорошо владеют латынью, — ответила я, — а в таких книгах, как мне кажется, очень важно именно точное понимание. Да я и не думала, если честно, что моя работа выйдет за пределы Англии.
— Надеюсь получить все ваши работы, — сказали мне, — и копию описания массажа для детей с повреждениями ног.
— Копию свитка вы получите завтра, — сказала я, — это такое горе для родителей, когда их долгожданное дитя из-за положения плода или неопытности повитухи рождается увечным. Без моего Дара или Дара моего сына результат, возможно, окажется скромнее, но никогда не стоит опускать руки. Даже небольшой успех подвигает на свершения. А для детей так важно бегать и играть наравне с другими. Это взрослый человек может смириться, да и то не всегда.
— Я счастлив, что познакомился с леди Мортленд и смог подвигнуть ее записать все эти замечательные вещи, — сказал епископ, — мне и самому помогают эти упражнения.
Легат благодушно улыбался. Мне не жалко переслать ему записи, не жалко помочь, но он меня напрягает.
Наконец уехал. Вот совершенно не уверена, что его отчет будет благоприятным. Очень может быть, что наше оружие, до которого он так и не добрался, окажется важнее наших с Диком успехов в целительстве.
1485 год подошел к концу. В Гластонбери тоже ничего не обнаружили. Где? Где этот чертов хроноворот?! С одной стороны, мы создали свою реальность, но если вспомнить то, с чем столкнулись маги, то страшный артефакт вполне мог перемешать несколько вариантов этой самой реальности. И еще неизвестно, что может получиться в нашем случае. К тому же у нас тут отголоски старого вмешательства во время еще чувствуются. Вот что за подлость! Столько трудов, стараний. Такие достижения. А все равно, сидишь как на пороховой бочке и ждешь, когда рванет, во что выльется. Р-р-р-р…
Глава 23, в которой англичане переманивают Колумба, а маги продолжают поиски хроноворота
Новый год принес очередные проблемы. Благородные сэры и пэры азартно грызлись в королевском совете. Дикону приходилось давить авторитетом и совершать кадровые перестановки. Естественно, на важные должности он назначал тех, кого хорошо знал и в ком был уверен, а это почти всегда оказывались северяне. Южане затаили обиду. Опять активизировались посланцы Джаспера Тюдора — он не переставал искать союзников в Англии, ведь у многих имелись собственные армии. Лишь умение Дикона договариваться и уговаривать сглаживало ситуацию.
Кстати, мы сумели избавиться от одного из претендентов на руку невесты Нэда. Родня в Бретани страшно заинтересовалась новыми родичами в Англии — это я про Малфоев. Ну вот, Нарцисса через них и передала улучшенное зелье плодородия для супруги герцога Орлеанского. Заодно и намекнули, что, дескать, как бедная женщина может забеременеть, если муж пренебрегает своими обязанностями. Герцог решил доказать, что жена все равно бесплодная. Жанна, естественно, вскоре оказалась в тягости. Понятно, что если уж совсем извратится, то и такой брак можно было расторгнуть, но шансы будущего Луи XII на развод заметно уменьшились. К тому же папа все-таки заинтересовался союзом с нами. Никаких разводов. Просто и элегантно.
Королевский двор утомлял и меня, и Энн, хотя она вполне справлялась со своими обязанностями. Многие дамы достались ей еще от предыдущей королевы, разогнать всех не получилось бы. Представительницы аристократических фамилий косо поглядывали на меня. Прозвище «леди Гадюка» слышалось все чаще.
— Я сказала, что тот, кто будет повторять эту гадость, может не рассчитывать на мои милости, — злилась Энн, — в лицо улыбаются, а за спиной шипят. И кто тут гадюки, спрашивается?
— Я не из их круга, — ответила я, — к тому же люди часто не замечают чужого труда. Думают, что уж у них бы все получилось намного лучше.
— Да уж… — проворчала Энн, — как пользоваться твоими советами или просить помощь, то любезные слова сразу же находятся, а стоит получить желаемое, так тут же начинают ядом капать.
— Их не переделаешь, — вздохнула я, — давай действительно займемся чем-нибудь интересным. Я бы все-таки пригласила хорошего художника из Италии или Фландрии, чтобы он писал нам картины и взялся обучать наших мастеров. Ты же не хочешь, чтобы после нас с тобой остались такие же кошмарные портреты, как от брата Дикона? Он же красивым мужчиной был, а тут голова чуть ли не шире плеч. И одно плечо выше другого. Я бы не хотела, чтобы нас с тобой, Дикона и детей нарисовали подобным образом. Еще потомки стесняться горбатых и кривых предков начнут.