— Отдыхаешь? — послышался голос черта.
— Не ломай кайф, а? — попросила я.
Он рассмеялся.
— Иногда можно и отдохнуть. Сколько ты уже пашешь, не разгибая спины? Десять лет? Приличный стаж.
— Я не понимаю, что происходит, — пожаловалась я, — все эти качели — то вверх, то вниз. То Энн пытаются убить, то на Дика напали. Я понимаю, что не в сказку попала, но все равно как-то слишком. Скажи хоть — это местные гадят или тоже пришлые?
— В основном местные, — ответил черт, — но и пришлые тоже включились в игру. Скучно не будет.
— Вот уж в чем не сомневаюсь.
Он хихикнул.
— О, твой Дикон мчится. Слышишь? Интересно, заметит или нет? Заметил. Хотя тебя издалека видно.
— Главное, чтобы тебя не было видно.
— Обижаешь! — хихикнул черт, растворяясь в воздухе.
Теперь я отчетливо слышала топот копыт, но даже не повернула голову. Я смотрела в ту сторону, где должен был находиться Йорк.
— Барбара! — крикнули снизу. — Это ты? Что ты там делаешь?
— Сижу! — крикнула я в ответ.
— Спускайся вниз!
— Не хочу!
Разумеется, такое странное поведение без внимания не оставили. Вскоре Дикон поднялся ко мне.
— Ты что здесь делаешь? — удивленно спросил он. — Разве можно ходить одной? Или у тебя лошадь сбежала?
— Это я сбежала, — честно ответила я, — я устала. Они все время что-то от меня хотят. Я решила отдохнуть. А ты что-то хотел?
— Я завтра уезжаю в Йорк, — сказал он, — хотел попрощаться. Подожди, ты действительно убежала из Мортленда?
Его лицо находилось примерно на уровне моих колен, и я получала колоссальное удовольствие, глядя на него сверху вниз.
— А тебе никогда не хотелось убежать? — спросила я. — Ото всех? Сидеть где-нибудь в одиночестве, ни о чем не думать? И пусть весь мир подождет…
— Нет, — удивился он, — никогда.
Я поболтала ногами в воздухе.
— Ну и зря!
Он протянул мне руки.
— Спускайся! Тут столько всего происходит, убийцы бродят, а ты сидишь на вершине холма и…
Я взглянула вниз, чтобы выбрать удобное место для приземления. Мне показалось или там что-то блеснуло?
— Что это там? — спросила я и спрыгнула на землю.
— Где? — спросил Дикон.
— Да вот же, вот!
В моей руке оказался тяжелый желтоватый кругляш.
— Ты потерял? Это же монета. Ого!
— Монета? Какая монета?
-Смотри! — я ткнула пальцем в полустершийся профиль в лавровом венке. — Это же римская монета. Ауреус!
Он, по-моему, ничего не понял, а я уже вытащила небольшой нож, который всегда носила на поясе и содрала первый кусок дерна.
— Ты что делаешь?!
— Или помогай, или не мешай!
Земля была довольно мягкой, так что я копала, как ошалевший терьер. Вскоре под ножом что-то звякнуло. Я издала воинственный клич, разложила на траве покрывало, бережно окопала ножом древний треснувший горшок и очень осторожно переместила его на ткань. Горшок тут же развалился.
— Да что это… — начал Дикон, который, похоже, уже собирался вязать меня и окунать в воду, и замолчал. Зрелище рассыпавшихся по покрывалу золотых монет, колец и нескольких застежек-фибул завораживало. Впрочем, золота было немного, но я не сомневалась, что черные кругляшки были серебряными монетами. Опять черт прикалывается?
— Что это? — спросил Дикон.
— Клад, — ответила я, — представляешь, я клад нашла! Настоящий древний клад! Вот это да! Надо как следует рассмотреть. Если это римские монеты, то это же настоящее сокровище!
— А там еще есть? — заинтересовался Дикон. Он опустился на колени рядом со мной и горящими глазами рассматривал мою находку.
Я потыкала ножом в землю.
— Больше нет. Знаешь, монета могла выпасть, еще когда горшок закапывали. А наверх ее могли черви вытолкнуть или землеройки. Надо отнести к нам, отмыть, отчистить и посмотреть, что за монеты. Тогда примерно узнаем, когда его зарыли.
Я замотала находку в свое покрывало, ну хоть какая-то польза от этой тряпки. Мы спустились с холма к реке, я отмыла руки, а Дикон подозвал своего коня.
— Садись, — сказал он.
— А ты?
Он фыркнул, вскочил в седло и протянул мне руки, помогая забраться на лошадь впереди себя.
— Ты же не отберешь у меня мой клад? — спросила я, заглянув ему в лицо.
Он усмехнулся.
— Я думал, ты будешь страдать в разлуке, а ты…
— Страдать? — переспросила я. — Я же не знатная дама, мне не положено.
Конь медленно двинулся вперед, переходя речку вброд. Я положила голову на плечо Дикону.
— Ну, если ты очень хорошо попросишь, то я немного пострадаю. Даже поплакать могу. И вышить тебе рубаху. Тебе белого вепря вышить или белую розу?