И где мои трусы

Мисилюк Валерий Олегович И где мои трусы

Мисилюк Валерий Олегович

И где мои трусы?

("Рассказы о врачах")

С Лёшей я познакомился случайно. Он был не моего круга общения. Его папа был управляющим одного из самых крупных банков в городе. Но папы управляют банками, а случайности - этим миром.

Прохожу я как-то поздно вечером мимо гаражей, а там три здоровенных молодых обалдуя пинают кого-то на земле. А он не выпускает из руки собачьего поводка. И милому щеночку английского бульдога тоже достается от бандитских ног. Но оба молчат, только сопли кровавые пузырями надувают. Мне стало жалко собачку.

- Пацаны, не устали?

- Иди, дядя, куда шёл! - Так, есть повод вмешаться!

- Куда, я не понял, ты меня послал? - Но парни чувствовали свою силу и наглели. Один разбежался, и в прыжке пытался ударить меня ногой в голову. Джеки Чан недоделанный. Думать надо, я сто двадцать килограммов живого веса имею! Он упал у моих ног и замер неподвижно.

- Ого! - Сказал второй бандит.

- О тож! - Ответил я.

- Ну, мы пошли? - Вежливо спросили присмиревшие ребята, поднимая безжизненное тело своего товарища.

- Хай вам щастыть!

Вы, конечно, догадались, что битыми оказались Лёша и Жорик. Они не знали, как меня благодарить. Ну а поскольку дело происходило на Украине, а я месяц назад родил сына.... В общем, Лёша и его жена Надя предложили быть крестными моему Грине.

Так, заканчиваем вступление и переходим непосредственно к трусам.

Звонит мне не так давно рано утром Надя, и плачет:

- Жорику плохо, позавчера занозу в лапу загнал, а сегодня нога, как бревно, а он задыхается! А Лёша уехал в командировку-у-у-у! - Надя, естественно, не работает. Домохозяйничает. Жорик им, как сын. Я тоже вчера поздно ночью вернулся из Киева, и спросонья еще плохо соображаю.

- Сейчас приеду! Не реви!

У Жорика, действительно, огромный гнойник на передней лапе. Отек аж до шеи. А шеи-то у него нет! Оттого и дышать трудно! Плюс интоксикация страшная!

- Давай, - говорю, - нож и спирт, будем операцию делать. Будешь ассистировать. Да, забыл сказать! В прежней инкарнации я был хирургом. А Надя - медсестрой. Я же говорил, что судьбы наши тасуются, как карты. Надя медицину еще помнит:

- А наркоз?!

- Какой, на фиг, наркоз! Собака сейчас помрет! Держи крепче! - я быстро протер столовый нож самогонкой, которую Надя принесла вместо спирта, и одним движением рассек гнойник вдоль всей лапы. Жорик только пукнуть успел! И стал интенсивно вылизывать лапу. Через полчаса ему стало значительно легче. Он лег на фирменный матрасик, на свою толстую спину. Держа больную лапу на весу, захрапел. Но дышал свободно.

- Ну, что, доктор! Давай операцию обмоем! - Наде нужно было снять стресс!

- Лёша неделю назад самогонку выгнал - просто песня! Настоял на женьшене! Специально за ним на Дальний Восток летал! - В этой банкирской семье трудоголиков было единственное хобби. И папа, и Лёша, и два его младших брата, занимались самогоноварением! Вдохновенно, и не жалея средств. Получался у них не банальный напиток из воды, сахара и дрожжей по формуле сто - один - три. Лёшина самогонка по себестоимости была в сто раз дороже коньяка Хеннеси! Он мог заказать в Крыму пару бочек редкого сорта винограда, а потом два выходных выбирать только качественные ягоды! Затем просил моего трехлетнего сына залезть в бочку и давить виноград ногами!

- Он у тебя еще безгрешный, так что энергетика у него должна быть хорошей. - Маленькому беззубому Лёвику, моему второму сыну, давали по той же причине пожевать виноград, а потом этот жеваный виноград бросали в бочку для брожения. Вместо дрожжей.

Для получения качественной воды на Лёшиной даче пробурили скважину чуть не до центра земли! И вода оттуда шла с примесью серебра! Самогонный аппарат им изготовили на ракетном заводе по оборонным технологиям! На нем смело можно было лететь в космос. А на чем он только не настаивал свой божественный напиток! Куда только не летал за пришедшими в голову ингредиентами! Удовольствие весь этот процесс приносил Алексею ни с чем не сравнимое! Вот такой поэт самогонки - мой кум! Но мы всё до трусов никак не доберемся.

Выпили мы с Надей по рюмочке. Выпили по две. Выпили по три. Выпили по четыре. Ломоносова Лёша не уважал, поэтому делал самогон восьмидесятиградусным.

- Он как раз в желудке до сорока градусов разбавляется!

Проснулся я на диване в кухне. Подушка под головой, сам заботливо пледом укутан. Нади нет. Я попил лимонаду и стал пьянее прежнего! Оделся, подмигнул повеселевшему Жорику, и пошел домой. Только трусов своих я не нашел. И это несколько смущало мой пьяный мозг. В голове почему-то вертелась глупая присказка:

- Плоха та кума, что под кумом не была! - Дело в том, что я имею дурацкую привычку спать абсолютно голым.

- Но куда всё-таки трусы задевались? - Период от второй рюмки до пробуждения начисто выпал из памяти. Очевидно, я на автопилоте разделся по привычке догола, и лег спать.

- А может, еще что было? При чем тут кума, что под кумом не была?

Пока я пешком добрался до дому, меня развезло на жаре страшно! И опять усталый мозг отключился.

- Слушай, а где твои трусы? - Этим вопросом утром меня разбудила жена.

- А что, нету?

- Наверное, ты их потерял! - Как-то беспечно произнесла она. Я промолчал.

- Что же всё-таки у нас с Надей приключилось? И где, действительно, мои трусы?

Почему-то мне было страшно стыдно. Я избегал тех мест в городе, где мог встретить Лёшу и Надю, не подходил к телефону. Говорил жене:

- Если Надя или Лёша, меня нет!

- С чего бы это?

- Наверное, я Жорику спьяну что-то не так сделал!

- Точно! Ты когда пришел после операции, ничего не соображал! - Я спросила:

- Как собачка? - А ты, перед тем, как захрапеть, пробормотал:

- Зарезал!

Прошло четыре месяца. Вдруг телефонный звонок:

- Привет! Куда это Вы пропали? - Это Надя!

- Да мы дома.

- Это хорошо! Лёшик самогоночку выгнал - просто песня! На золотом корне настоял! Специально за ним на Белое море летал! Завтра ему день рождения, так что будьте добры к обеду всей семьей к нам на дачу! Возражения не принимаются!

Я согласился и немного успокоился. Значит, всё было нормально! Ура! Завтра отдохнем!

Лёшина дача - это нечто особенное! Не буду описывать, а то зарыдаю! Скажу только, что у Жорика там своя комната, по площади, как моя квартира. Захожу проведать пациента. Он лежит в одиночестве на своем фирменном матрасике. Очень он его любит! Лапа, смотрю, зажила. Всё, значит, хорошо.

- Ну-ка, Жорик, что это там из матрасика черненькое белеется? - Потянул за уголок, и вытащил свои трусы! Жорик зарычал! Тут Надя входит и улыбается как-то странно. И взгляд у неё какой-то другой стал. Влекущий, что ли? Или показалось?

- В общем, ничего я ни в женщинах, ни в собаках, не понимаю!