Да, он знал, что Тёма поехал в Киев со своей давней подругой, с которой их связывали исключительно дружеские отношения. Но не сказал ей. Специально. Эгоист? Возможно. Но если бы он видел, что этих двоих (Тёму и Марину) что-то связывает, может он и не стал так поступать. А так, Артём чётко объяснил, что Марина его как девушка не интересует. Поэтому, лучше было привязанность Марины к рэперу не как к простому знакомому уничтожить сейчас, пока она не влюбилась в того по уши. Ведь её чувства будут безответны, а страдать он (Никита) ей не позволит!
Заботливо укрыв девушку пледом, он было двинулся к выходу. Но затем остановился, усмехнулся, в голове пронеслось что-то типа: «Да щас!». Мгновение, он уже оказывается под пледом, бережно прижимая к себе хрупкое тело девушки.
Марина
Сквозь сон я почувствовала как кто-то нежно ласкает мою грудь сквозь ткань майки, мурлыкнув от удовольствия, инстинктивно выгнулась навстречу тёплой мужской ладони.
Но тут окончательно проснувшийся мозг забил тревогу и я распахнула глаза, неимоверной силой воли заставив себя не заорать во всё горло, поскольку поняла, что приятное действо происходит наяву. Подорвавшись, я вскочила с кровати и уставилась на спящего на кровати Никиту, который как раз и был обладателем шаловливой ручонки.
Парень как ни в чём не бывало посапывал, пребывая в царстве Морфея, а его рука, угомонившись, теперь лежала на пледе.
— Киоссе, — прошипела я, мимолётно глянув на будильник, стоящий на Катином столе, который показывал 8 утра. Катина бабушка уже давно на ногах, так что можно не стесняться:
— КИОССЕ! ТЫ СОВСЕМ ОХРЕНЕЛ?!
Парень практически подпрыгнул на месте от моего молодецкого вопля, сразу же сел и начал недоумённо оглядываться. Взлохмаченные волосы, бровки домиком, затуманенный взгляд — сама невинность! Но, не стоит расслабляться — одёрнула себя я, сохраняя суровый вид.
— Марин, что случилось? — обеспокоенно спросил парень хриплым с спросонья голосом, наконец сфокусировав свой взгляд на моей грозной персоне.
— Скажи-ка, радость моя, что тебе снилось? — елейным голосом, не предвещающим ничего хорошего, поинтересовалась я, уперев руки в бока.
Парень сначала нахмурился, недоумённо глядя на меня, затем задумался, видимо, силясь вспомнить и, судя по постепенно заливающемуся краской лицу, вспомнил. Его взгляд устремился куда-то в сторону, лишь бы не встречаться с моим.
— Так вот, котик, это, тебе не снилось! — безжалостно припечатала я.
— Ээээ, то есть это я… наяву…. вот… тебя… м-м-м…. трогал? — неуверенно уточнил Киоссе, продолжая блуждать взглядом по комнате.
— Угу, — хмуро подтвердила я.
Казалось, щёки парня уже накалились до предела и на них запросто можно разогреть вчерашние драники.
— Марин, прости! — выпалил парень, найдя всё же смелость, посмотреть на меня, — я не хотел! Ой то есть нет, хотел! А-а-а-а! Нет, подожди, не слушай меня! Я дурак! Сон просто дурацкий, вот…я спал, честное слово и вот приснилось! Прости пожалуйста, а? — мультипликаторы, нарисовавшие глазки кота из «Шрека», наверное бы сейчас дружно уволились, признав собственную некомпетентность, стоило бы им взглянуть на полные раскаяния коньячные глаза парня, сидящего передо мной.
— Почему ты тут вообще спал? — сердито осведомилась я.
— Я заснул, как и ты, — пожал плечами Никита, а глазки такие честные-честные, как у наших депутатов, когда они рассказывают о расходовании бюджетных средств.
— Угу, а он, — красноречивый взгляд на макбук, — сам выключился, закрылся, ножки отрастил и на них утопал на стол?
Никита закусил губу, поняв, что спалился.
— Честно говоря, мне лениво было топать вниз, тем более в темноте по этой лестнице, я бы точно навернулся! И перебудил бы весь дом! — это версия мне показалась более искренней. — Ты меня простила? Я честно ничего такого не хотел. То есть, ты не подумай, ты очень красивая девушка, но я бы никогда. Ой! Блин! Идиот! То есть я хотел сказать… — поняв, что окончательно запутался, Никита, снова покраснев, затих, опустив голову и гипнотизируя взглядом плед.
Однако, я решила, что так просто ему моё прощение не дастся, поэтому молча с суровым видом проследовала вон из комнаты. Оставив парня мучиться угрызениями в одиночестве.
О своём решении я позже, конечно, пожалела, так как Никита буквально не давал мне прохода, чуть ли не вымаливая прощения. Ах, сколько я о себе узнала нового (в хорошем смысле), комплиментов наверное на год вперёд наслушалась.
— А кто хоть снился? — поинтересовалась я, когда мы завтракали, решив таки смилостивиться.
Лицо парня вновь залилось краской и он пришибленно посмотрел на меня. Решив уже не доводить парня совсем, я не стала настаивать на ответе.
За завтраком составили план действий на ближайшие дни. Никита всё рвался в замок, однако я его уговорила (а он, видимо, поддался из чувства вины за утреннее происшествие) сначала обследовать окрестности, еврейский квартал, храмы, костёл, а замок оставить «на десерт».
Погода наладилась и сегодня нам благоволила. Выбравшись из дома, мы направились к первой из всего двух церквей, находившихся в Мире.
— А где она находится? — сверяясь со старым туристическом буклетом местечка, который мы обнаружили у Кати на книжной полке, уточнил Никита.
— На кладбище, — бодро заявила я.
— Кхм, где? — переспросил мой спутник, но убедившись по моей довольной физиономии, что не ослышался, снова опустил взгляд в буклет, однако, через мгновение, он снова смотрел на меня, на его губах мелькнула улыбка, — а что, мне нравится, оптимистичненькое начало нашего отдыха!