— Марина, Марин, ты как? Где болит? — беспокойно заглядывая мне в глаза, спрашивал парень, — как голова?
— Да что с ней станется, — медленно произнесла я, неуверенно улыбаясь, — хотя Катя мне всегда говорила, что это моё слабое место.
После моей шутки Никита, кажется, чуть-чуть расслабился.
— Глупая, — едва слышно произнёс он и осторожно помог мне сесть, бережно поддерживая за спину, — куда ты неслась? Надо же под ноги смотреть? — сейчас Киоссе мне больше всего напомнил сварливую бабушку, отчитывающую бестолковую внучку.
— Ты бы посмотрел на свою зверскую физиономию, когда я тебя котярой обозвала, ещё не так бы улепётывал! — воскликнула я. — Да я от страха даже под ноги забыла смотреть!
— Ага, особенно когда спиной вперёд бежишь, не очень-то удобно под ноги смотреть, — пробурчал Никита, продолжая прижимать меня к себе. — Слушай, может давай скорую вызовем? Вдруг у тебя сотрясение?
— Последний раз повторяю — у меня там нечему сотрясаться, — напомнила я, пытаясь вывернуться из крепких объятий, так как аромат Никитиного парфюма казалось пропитал меня насквозь привязывая к своему обладателю.
— Перестань чушь нести! — не сдержавшись, одёрнул меня Киоссе, — Да ты умнейшая из девушек, которых я встречал за всю свою жизнь, кроме того, у тебя прекрасное чувство юмора, ты добрая и милая…
Застигнутая врасплох таким откровенным и искренним признанием, я даже перестала выдёргиваться из крепкого кольца рук Никиты и, замерев, смотрела на него.
— Ты…, — тут парень остановился, тоже замер, но буквально на секунду, а затем просто склонил голову и легонько прикоснулся своими губами к моим.
Это прикосновение было настолько мимолётным и лёгким, что произошедшее могло показаться фантазиями моей многострадальной головушки после удара о землю. Однако, вместе с тем его поцелуй был таким упоительным и трепетным, что моя кожа покрылась мурашками, а сердце затрепетало где-то внутри, грозя то ли вырваться наружу, то ли вот-вот остановиться и отправить хозяйку на тот свет.
— Маринa, — отстранившись, не своим голосом прошептал Киоссе, пытаясь что-то разглядеть в моих глазах.
Видимо, у меня там большим транспарантом мелькала надпись с подсветкой о том, что хочу продолжения, так как парень не договорив, вновь наклонился, на этот раз увереннее целуя мои губы.
Мысленно списав всё происходящее на сотрясение, я ответила на поцелуй и вновь оказалась на тёплой, прогретой солнцем земле, прижимаемая сверху телом Никиты. Не знаю, сколько времени мы провели так, то целуясь, то просто молча лёжа друг возле друга и держась за руки, переплетя пальцы.
Всё происходило в полной тишине с нашей стороны. Никто не хотел разрушить возникшую атмосферу, какую-то странную, но одновременно очень приятную. Однако мне что-то не давало покоя! Сохранялось стойкое ощущение того, что все сейчас происходящее не прочнее мыльного пузыря - малейшее изменение воздуха и всё лопнет.
«Надо это прекращать!» — твёрдо сказала сама себе. Однако стоило взглянуть на Никиту и слова сами собой застревали в горле, а язык прилипал к нёбу. Он улыбался, искренне, его улыбка и его смеющийся взгляд источали свет. Он крепко, но бережно держал меня за руку, и, казалось, никакая сила не заберёт её у него.
— Никита, я, — всё-таки я нашла силу воли снова сесть и начать расставлять точки над i.
— Я тебя люблю, — перебил меня он, произнеся эти три слова настолько легко и уверенно, будто бы сказал «Привет, меня зовут Никита». — Я хочу чтобы ты была со мной, — юноша сделал небольшую паузу и добавил, — всегда.
Занавес! И что теперь сказать? Эм, ну я рада за тебя, отличный выбор, ты классно целуешься, но это всё бесполезно?! Или, Никита, с тобой всё в порядке? Это ж вроде я упала, а не ты! О! Упала? А может мне всё это кажется, галлюцинации после падения?!
— Марина, ты в порядке? — Никита приподнялся и ласково провёл пальцами по моей щеке. — Может всё-таки тебя к доктору завести?
«О да, найди мне пожалуйста того доктора, который избавит меня от всей этой галлюцинации!» — подумала я, улыбаясь своему собеседнику.
Добегались, блин!
— Может уже пойдём? А то мне как-то не комильфо весь день на земле валяться, — беззаботно воскликнула я, осторожно поднимаясь на ноги. Слегка закружилась голова и меня повело в сторону. Киоссе был настороже и остановил меня, обняв за талию.
— Я всё понимаю, — серьёзно произнёс парень, — я просто хотел, чтобы ты знала, — с этими словами Никита, убедившись, что я способна стоять на своих двоих, убрал руки и чуть-чуть отошёл, давая возможность мне пройти.
Мне стало стыдно, закрываясь волосами, я неуверенно прошла пару шагов вперёд. Затем дождавшись, пока мой спутник со мной поравняется, осторожно взяла его за руку и, взглянув на него, вновь улыбнулась, на этот раз подбадривающие. Лицо парня озарила широкая улыбка, он ещё сильнее переплёл наши пальцы и бодро двинулся вперёд.
— Теперь куда? — поинтересовался он.
— Надо к Катиной бабушке вернуться, уже время обеда, она же пообещала вкуснятину приготовить и просила вовремя придти, — напомнила я, мысленно добавив: «Сейчас бы домой, в свою квартирку, закрыть двери, спрятаться под плед и заняться самовоспитанием и отчитыванием, чтобы в следующий раз не повадно было по полям целоваться и молодым паренькам мозги пудрить».