часть местной лечебной амбулатории и вырубили
свет. Ужас и издевательства. Получается, что все
работают на одного, а этот один празднует где-то
заграницей. Не нравится мне все это. Раньше, какой девиз был?
– Не знаю, – помотал головой фермер. – Я
забыл.
– Ну, один за всех и все за одного, так же?
– Наверное.
– А теперь что?
– Один против всех и все против одного? – произнес Богдан. – Вы это хотите услышать?
– Точно! –
– Мы это уж слышали, – сказал фермер, – другие времена, мать. – Мужчина подошел поближе, осмотревшись по сторонам, – вы смогли бы
мне помочь, и я бы не остался в долгу. Надо узнать,
не продают ли они поле. – Политические взгляды
старой женщины его не интересовали.
Варвара сделала вид, что пропустила предложение мимо ушей, но зафиксировала в голове, прокручивая варианты соблазна. Она оглядела его как
бы с другой стороны, способен ли этот человек на
пожертвование. Голос – властный, лицо – волевое,
глаза – карие, в теле по молодости кипела сила –
широкие плечи и длинные руки. Наглец, который
думает, что ему все подвластно.
– Не знаю. Может, и продают. Раз мужа нет, зачем ей поле? Хотя, кто знает – она уже научилась
водить машину, а там, видишь, и трактор освоит.
– Ну, а вы повлияйте на нее.
87
– Как?
– Уговорите ее. Тем более, сейчас она столкнется с трудностями.
– Какими?
– Уборка – дело серьезное.
– Ошибаетесь: она уже договорилась с Буслаем, –
сухо сказала Варвара.
– Буслай не будет убирать. – Пауза. Варвара задумалась. – Еще, чтобы не было неожиданностей,
пожалуйста, держите меня в курсе, если кто-нибудь вдруг захочет купить и опередить меня.
– У каждого своя судьба и предначертание, –
пролепетала Варвара.
– Что вы сказали?
– Я говорю, что у нее есть сын, наследник.
– Он же маленький? – укоризненно произнес
Богдан.
– Из малого выходит великое, – констатировала
Варвара.
– Острый же язык у вас, мать…
– Спросите сами, – деловито предложила Варвара. – А там видно будет, раз вы такой
щедрый.
Наследник
Утром ясного июльского дня Галина Семеновна, женщина сорока лет со светлыми волосами, собранными в хвостик и глазами цвета морской волны, после завтрака мыла посуду, когда прозвенел
звонок в калитку.
– Сережа, – окликнула она сына, который ходил в пятый класс.
Молчание.
В это время Сергей у себя в комнате сидел за
компьютерным столом, впившись напряженными
88
глазами в монитор, где он играл в войну танков. Он
победил и вскочив со стула, громко проорал:
– Ура!
Дверь резко открылась и вошла мать. Она стояла молча, сверля сына пронзительным взглядом –
ей надоело увлечение сына играми.
Сережа, придя в себя, отвел взгляд застенчивых
глаз на окно, за которым виднелось вишневое дерево.
– Извини, мам.
– Твой отец не был таким, сынок, – промолвила
Галина, – в кого же ты пошел. Там кто-то стучится
в дверь, пойди посмотри.
– Мама, там какой-то дядька тебя спрашивает, –
оповестил Сергей, вернувшись со двора и прошмыгнув в свою комнату.
Галя на мгновение задумалась, кто это может
быть. Она сняла фартук, вытерла руки о полотенце,
критически оглядела себя в зеркало, слегка поправила волосы и вышла во двор.
За калиткой стояла белая «Нива» и незнакомый
мужчина. Она смерила его взглядом с ног до головы. На ногах грязные ботинки, в не совсем чистой
рубашке. Лицо в красных прожилках.
– Здравствуйте, – произнесла Галя, подняв
вверх взгляд красивых глаз, – слушаю вас.
– Извините за беспокойство, мадам, – произнес незнакомец басистым голосом. – меня зовут
Богдан. Я хорошо знал вашего мужа. И примите,
пожалуйста, мои соболезнования. Мне очень жаль,
что так случилось.
– Спасибо, – быстро проговорила Галя, не желая слышать подробности, потому что каждое напоминание о муже с болью отзывалось в ее сердце. – Спасибо. – Галина сделала шаг назад, давая
понять, что церемония окончена.