Выбрать главу

Все зааплодировали. Нона хмыкнула и опустила голову, чтобы раствориться в воспоминаниях.

– Теперь загадка: я хочу всех спросить, кто самый любимый певец у Зияди? – Все зашевелились. –

Зияди, ты молчи.

Гоги поспешил первым:

– Ясное дело – Марья.

Сулико отрицательно покачал головой.

– Меладзе, – уверенно произнес Гоги.

Сулико:

– Нет. Это «Виноградная косточка». Встречайте

и включите телевизор.

Сразу после того, как закончилась песня, Сулико, повысив голос:

– Это не все, – он щелкнул пальцами и во двор

стала заходить группа молодых людей

У всех перехватило дух, когда увидели молодую, прелестную девчушку в национальном одеянии в сопровождении двух молодых ребят с гитарой и барабаном. Они артистично зашли во двор,

подошли к столу, забрали свободные стулья, чуть

отошли в сторону и началось такое – зазвучала народная песня про любовь.

Роза расцвела среди полей,

Лепестки раскинув широко.

С болью в сердце подошел я к ней.

И спросил: «Не ты ли Сулико?»

И цветок невиданной красы

В знак согласья голову склонил.

И, как слезы, капельки росы

На траву густую обронил…

16

Через минуту все как один хором начали подпевать. Нона на фоне горы засмотрелась на профиль

мужа и видела, как его глаза наполнились слезами

от непередаваемого чувства душевного удовольствия – чего еще желать от жизни: его друзья радовались и разделяли его чувства.

– Спасибо, Сулико, – сказал Зияди, после того,

как песня закончилась, тронутый вниманием. –

Спасибо, брат.

Слово предоставили Гоги, и он, взяв в руки бокал с вином, долго молчал, глядя на поверхность

вина, которое блестело серыми оттенками: он там

собирал свои мысли:

– Зияди, ты занимал высокие должности и летал

высоко, но ты никогда не смотрел на людей свысока. Я… я всегда гордился, что у меня есть такой

друг. Ты прожил красиво семь десятков и желаю,

чтобы ты прожил еще столько же.

Получился настоящий праздник.

Гости разъехались, оставив за большим столом

двоих: Зияди и Нону.

– Вот видишь, как все хорошо получилось? – заявил Зияди с гордостью. – Спасибо тебе, милая, – он

осмотрелся по сторонам, – Батраз тоже ушел? Надо

было ему дать шашлыка детям. Я ему даже спасибо не сказал, – с сожалением в голосе добавил он,

потом, отведя взгляд, добавил: – А девочки даже

не поздравили.

– Поздравят. Еще успеют. Там же часовые пояса. Может, там ночь.

– Да, – выдохнул Зияди, – ДЕТИ – НАША САМАЯ БОЛЬШАЯ НАДЕЖДА и САМОЕ БОЛЬШОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ.

– Не унывай! – прервала его Нона, желая отвлечь от досады. – А Батраза, утром отблагодаришь, когда он придет, – произнесла Нона. – Она

встала, опершись обеими руками о стол. – Пошли

домой! – Нона увидела на лице мужа странное вы-

17

ражение, как будто он смотрел сквозь нее куда-то

вдаль. Ее сердце екнуло.

– Нет, – устало произнес Зияди, – я домой

не хочу. – Голос ровный. – Нона, можно я здесь

останусь.

– Нет, – отрезала Нона, – по ночам холодно.

– Тогда принеси мне плед. – Он нежно смотрел

на жену. – Пожалуйста!

Нона скривилась и с минуту стояла, изучая его

черты, которые изменила мягкая ночная тень. И ей

показалось, что что-то толкает ее исполнить его

желание. Он просит.

– Тогда два пледа, милый: один – тебе, другой –

мне.

– Неплохая идея, – произнес Зияди. – Вспомним молодость, как мы грелись у ночного костра, –

сказал он.

Ночь, украшенная россыпью мелких звезд,

была нежной, ласковой. Тепло убаюкивало. Нона

уснула крепким сном, держа теплую, до боли знакомую руку любимого в своей руке, и она даже

не почувствовала, как через некоторое время она

охладела.

Друзья настояли, чтобы на надгробном камне

написали: «Красиво жил и красиво умер».

18

ИНОГДА ЛУЧШЕ РАБОТАТЬ

РУКАМИ, ЧЕМ ГОЛОВОЙ

(Табасаранская поговорка)

К десяти часам утра солнце поднялось высоко

над горизонтом, и в воздухе не было ни малейшего дуновения ветра. Несмотря на это, сельчане