И Маяковскому тоже.
Невзирая на всю этическую надстройку, культуру и религию, человек всё же самое жестокое порождение нашего мира.
Наверное, если человек после смерти попадает в Ад, то тамошним аборигенам становится жутко…
Ты уверен, что адские мамы-чертихи пугают своих чертят перед сном: если ты не будешь спать, то сюда придёт Человек и сделает из тебя мёртвого сорочонка…
И нет такого места во Вселенной, где б не боялись Человека.
До недавнего времени каждая уважающая себя фирма – производитель косметики – испытывала свою продукцию на животных. Для тестирования препаратов используются мыши, морские свинки, обезьяны, а большинство косметических средств пробуется на кроликах. Универсальным считается тест Драйза: крем, который предполагается представить на суд модницам, накладывают на слизистую глаза кролика, а голову животного закрепляют таким образом, чтобы оно не могло дотянуться до повязки лапой. Тест продолжается 21 день. Если крем не вызывает аллергенных реакций, его запускают в производство. Кролик же лишается зрения, а вскоре и жизни.
Если взять для примера такое заброшенное место во Вселенной, как одно из общежитий по улице Репина, то все местные кошки действительно боятся Человека.
Причём боятся человека в конкретном обличье – в лице твоего дядьки по отцовской линии, который там проживает.
Однажды тебе довелось увидеть, как он поймал на одном из этажей кошку и просто принялся её душить. Зажал её горло пальцами правой руки и держал, пока она задыхалась и хрипела. Такое случается узреть не каждый день, когда тридцатилетний мужик ловит кошек и душит вытянутой рукой, широко при этом улыбаясь.
Кажется, ещё Булгаков что-то писал о твоём дядьке…
65 % животных, предназначенных для научных целей, гибнет при проверке медицинских средств, 8 % – при тестировании косметических препаратов.
Ты стоишь и смотришь, как твой дядька по отцовской линии, улыбаясь, душит кошку, но тебе как-то плевать. Вам всем плевать.
И Маяковскому тоже.
Когда ты шестилетним пацаном гостил у родственников в деревне и присутствовал при забое огромного борова, то тебе всё это было скорее интересно, нежели страшно.
Ты смотрел, как мужики перерезали кабану горло, и оттуда хлынула бордовая кровища.
Ты смотрел, как мужики вспороли ему брюхо и прямо алюминиевой кружкой стали черпать из его нутра ещё тёплую и густую, как амаретто, кровь.
Ты смотрел, как кружка набирает в себя бордовую жизненную силу, стуча при этом о рёбра убитого животного.
Ты смотрел на это, а сам откусывал маленькие чёрные кусочки от жаренного паяльной лампой огромного свиного уха, которое для тебя любезно отсёк от ещё тёплого кабана двоюродный дядя по отцовской линии. Ухо было настолько огромным, что тебе приходилось держать его обеими руками.
Ты тихо в сторонке грыз обугленную часть кабана, а мужики в это время передавали друг другу алюминиевую кружку, и каждый с неописуемым восторгом нашего первобытного предка, завалившего мамонта, делал глубокий глоток густой, как амаретто, крови.
Потом опорожнённая кружка опять стучала о рёбра кабана, и довольные мужики опять глотали…
Причём здесь кабан? Причём здесь мужики?
А хрен его знает!
Что такое «хорошо»? Что такое «плохо»?
Никому этого не известно.
И Маяковскому тоже…
Тогда же, когда ты шестилетним пацаном гостил у родственников в деревне и присутствовал при забое огромного борова, был там один молодой жеребец.
Так вот, ему повезло меньше…
Ему повезло меньше, чем тому кабану, чья развороченная туша лежала в луже крови посреди огорода, будто в его желудке взорвалась Ф-1, и чьё отрезанное и обугленное паяльником огромное ухо ты грыз у стенки сарая…
Есть такой медицинский термин – «орхидектомия»…
И есть такой термин – щипцы Бурдиццо.
Орхидектомия – это, по-русски говоря, кастрация.
А щипцы Бурдиццо – это кастрационные щипцы.
Именно по причине всего вышеперечисленного жеребчику повезло меньше…
Мужики повалили его на осенний ранний снег, уложили на спину, раздвинули его задние ноги и…
Щипцы Бурдиццо – страшная штука, когда наблюдаешь их в действии.
У самого основания конской мошонки створки щипцов сильно и с хрустом сжимаются. Это хрустят семенные канатики.
Створки щипцов разжимаются и снова с силой сжимаются – опять слышен тихий хруст.
Но хруст этот на самом деле слышен лишь в теории, поскольку на деле конь ревёт так, что тебе становится страшно за мужиков, его держащих.
Мужик сильными движениями рук орудует щипцами, в труху перемалывая конские семенные канатики, который в это время верещит, как резаная свинья…