Инн же стучала по клавишам, мягко говоря, посредственно. Ей больше нравилось сидеть, углубившись в книги, и зачастую она перечитывала старинную, домашнюю Библию на латинском языке, вызывая недовольное нарекание воспитательницы.
- Вот уж глупость, так глупость! Зачем девице латынь? Чтобы прослыть синим чулком? Джентльмены не любят и сторонятся ученых дам, их терпеть не могут в обществе!
И Инн покорно закрывала книгу, с тем, чтобы ночью, помолившись своей мадонне, углубиться в книги Ветхого завета, с их пряной, пропахшей Востоком загадочной мудростью.
О чем она молилась? О лорде Тейлоре! Просила Создателя спасти ему жизнь, отвести от него беды и врагов, а ещё о том, чтобы Господь дал ей силы смириться с тем, что самый дорогой для неё человек женится на её сестре. Инн просила святых приоткрыть сердце Лили для ответного чувства, потому что хотела, чтобы Томас был счастлив. Молилась так же и о здоровье своего благодетеля лорда Кавендиша, и за упокой души своих умерших родственников.
Дни летели за днями - наступила весна.
В один из майских дождливых вечеров, девушки сидели с наставницей за вышивкой большого алтарного покрова. Вышивать Инн любила и умела, зато Лили явно тяготилась этим благочестивым занятием.
- Вот, - брюзжала она, уныло прислушиваясь к звукам непогоды за окном,- отец в Лондоне сейчас развлекается, а мы как в заточении - никаких развлечений, балов, театров!
Инн меланхолично улыбнулась.
- Дядюшка писал, что в парламенте готовится, какой-то очень важный для страны билль, поэтому он не может вырваться домой!- возразила она.- Ему не до развлечений!
Лили презрительно фыркнула.
- Ты дурочка, Инн! Вся светская жизнь начинается ночью, когда парламент не заседает. И уж любимый 'Уайтс-клуб' батюшка не обходит стороной! Да и с визитами ездит, встречается с интересными людьми.... Конечно, чего он забыл в нашей глуши?
Юная француженка опасливо покосилась на сидящую рядом даму, ожидая от той взрыва негодования по поводу столь непочтительного отзыва об отце, но та либо была мирно настроена, либо решила их доконать другим способом.
- Кавендиш поступает мудро,- заявила мисс Элспет, подбирая нитки для вышивки, - избегая поездок домой. Жениться он сейчас не может, а грешить не хочет. И его можно понять, он хоть и не распутник, но ещё полный сил, привлекательный мужчина!
У девушек весьма некрасиво выпучились глаза и приоткрылись рты. Но пока Инн недоуменно пыталась сообразить, как это её сорока двухлетний дядюшка может быть привлекательным мужчиной (да ведь он почти старик!), Лили быстро нашлась, что сказать.
- Что вы такое говорите, миссис Элспет,- возмутилась она,- разве мой отец собирается жениться?
Вредная старуха подчеркнуто презрительно повела плечами.
- Причем здесь я? Это его решение! И скажу вам, леди, что правильное. Ваша матушка была слабого здоровья и своего долга перед мужем не исполнила, родив ему вместо ожидаемого наследника дочь. Теперь у лорда появилась ещё одна возможность продлить свой род.
Инн тяжело вздохнула, с жалостью глянув на ошеломленную сестру, хотя ей то же было не по себе от мысли, что придется как-то уживаться с новой хозяйкой Кавендиш-холла.
И хотя они больше не касались этой темы, подспудно мысли о грядущей женитьбе лорда немало занимали умы обитательниц Кавендиш-холла. Инн очень боялась, что с появлением жены у дяди может измениться взгляд на двоюродную племянницу жены, и он захочет её куда-нибудь отослать с глаз долой, и вместо хоть и не особо желанного замужества, она получит нечто гораздо худшее. Например, место компаньонки при какой-нибудь старой привередливой леди!
УАЙТС - КЛУБ.
'Уайтс-клуб' располагался в самом сердце Вест-энда на улице Сент-Джеймс, и к описываемому времени уже утратил былое политическое значение, когда там собирались, чтобы обсудить насущные проблемы приверженцы тори. Теперь здесь давались балы, устраивались роскошные приемы и праздники, и по этой причине лорд Кавендиш, носящий траурную повязку на рукаве, избегал в последнее время посещений любимого клуба, хотя этикет и не требовал от вдовцов такого самоотречения.
Но сегодня под гостеприимные своды его привлекли не развлечения, а желание встретиться и без помех поговорить с герцогом Мортландским. Обычно его светлость посещал 'Брукс', и не потому что симпатизировал обитающим там вигам, а потому что там собирались наиболее крупные и азартные игроки в фараон и вист, во главе с Чарльзом Джеймсом Фоксом и личным другом герцога - скандальным лордом Робертом Спенсером. В 'Уайтс' играли не меньше, но не было столь блестящего и авантюрного сообщества игроков, о которых в высшем свете ходило такое количество легенд.