- Я вас и так всех распустил дальше некуда!
- Эдвин, успокойся!
- Нет возможности, дорогая матушка! Вот ваша сноха, например, вчера купила себе новый палантин за пятьдесят гиней, каковую сумму я вынужден буду оплатить французской пройдохе с Хайт-стрит.
- Я трачу свои деньги!
У Лили даже слезы выступили на глазах от такой мелочной скаредности всем известного богача. Бутылка хереса, палантин! Да что он себе позволяет, жадный скупердяй!
- Нет у вас своих денег, миледи! Мой братец пропил все проценты с вашего капитала на полгода вперед. Так что вы уже сейчас живете на мои средства, а ваши появятся не раньше осени. Мне нравятся хорошо одетые женщины, я не против платьев и палантинов, но только после того, как вы согласуете со мной ваши траты!
У старой герцогини не выдержали нервы - это бывало всякий раз, когда она жила в одном доме с сыном. Откуда такая жестокость по отношению к своим близким? Наверное, единственной привязанностью Мортланда был Томас, но ей ли было не знать, как ругались, да что там - жестоко дрались иногда братья. Их нередкие потасовки превращались в побоища до первой крови - и никогда не выходил победителем, казалось бы, более сильный и высокий младший брат. Мать подозревала, что это оттого, что он не может драться с Эдвином в полную силу. Том был более близок матери, и она знала, какой болезненной любовью полна его душа по отношению к старшему брату. Но..., чёрт бы побрал этих мужчин - ничего у них не поймешь!
Вот и сейчас, нервно скомкав салфетку, она изобразила головную боль.
- Мне нужны нюхательные соли,- женщина с измученным видом потерла виски,- моя голова... сын мой, позволите мне удалиться к себе?
- Конечно!
Но стоило только вслед за герцогиней робко приподняться с места снохе и золовкам, как грозный рык заставил их испуганно плюхнуться на место.
- А с вами я ещё не закончил!
Тетушки уныло потупились, а вот у Лили мятежно сверкали глаза возмущением. И, разумеется, привлеченный этим неповиновением, как тигр запахом крови, деверь тут же накинулся на неё.
- Полчаса на сборы! И особенно не выряжайтесь - удобное практичное платье и ботинки. Не надо пугать и воспитателей, и воспитанников своим оперением!
Когда Лили сорвалась с места, её трясло от негодования. Если до этого утра она думала, что вся, на какую она только способна, ненависть живет в её сердце по отношению к муженьку, то сейчас с яростным разочарованием осознала, что ошибалась! Его братец - вот настоящий мерзавец. Герцог?! Да он был мелочнее самого убогого нищего!
Молодой женщине хватило месяца супружества, чтобы понять, что блестящая позолота дворца Мортландов - оптический обман, направленный на то, чтобы дурачить доверчивую публику, ослепленную могуществом древнего герцогского рода. Скрупулезный, педантичный и расчетливый человек без капли тепла или сердечности, герцог установил в своем доме режим такого жесткого террора и экономии, какая и не снилась даже семьям с гораздо более скромным достатком. Допустим, раз и навсегда установленное весьма умеренное меню завтраков, обедов и ужинов, даже к чаю подавалось только три вида печенья, поштучно на присутствующих гостей и домочадцев, и не больше!
Лили поражало - почему от него не убегают слуги? Но все лакеи и служанки работали в доме с незапамятных времен, и, скорее всего, преданность хозяину и многолетняя привычка удерживала их на месте? Но сегодняшняя безобразная сцена! Классический негодяй!
Сейчас юная женщина с горьким сожалением вспоминала годы, проведенные в мечтах об этом мужчине. Прав был отец, предупреждая её о тяжелом характере Мортланда, и как же глупа была она, мечтая стать герцогиней. Теперь, оказавшись внутри семьи Тейлоров, Лили отчетливо поняла, что брак с любым из них - непосильный крест. Вынеся подобное, можно было без промедления попасть в рай.
Первой кандидаткой на место среди ангелов, была наделенная терпением святой леди Кэтрин. Лили было стыдно вспоминать свою прежнюю нелюбовь к надменной и суровой даме. Зато теперь она отлично понимала, что даже ангел опечалится, если будет иметь дело с мужчинами рода Тейлоров. Старый герцог, по слухам, то же был ещё тот фрукт! Пренебрегал женой, имел кучу любовниц, держал семью в черном теле, ругался и ссорился со старшим сыном до рукоприкладства, любил до безумия младшего, а потом раз - и оставил жену, Томаса и своих сестер без гроша за душой, сделав полностью зависимыми от настроений старшего отпрыска.
Вот и сейчас этот невозможный человек, выведя их всех из себя и осыпав оскорблениями, как ни в чем не бывало, спокойно удалился из столовой, оставив своих родственниц в состоянии близком к обморочному.