В кои-то веки Мортланд был благодарен судьбе за то, что она ему даровала кучу глупых и говорливых родственниц, умеющих без умолку болтать о всякой чепухе. Он с нарастающей тревогой следил за невозмутимо слушающим теток братом. На коленях у Томаса дремал младший сын, а Алекс смущенно крутился вокруг, играя доверенными отцом часами. И, похоже, кроме этих детей его никто не интересовал, по крайней мере, он не бросил ни одного взгляда на так же тихо сидящую в сторонке жену.
Разошлись все довольно поздно. Лили напряженно ждала, когда муж возьмет с камина зажжённую свечу. Что же он будет делать дальше? Мортланд со своим подсвечником уже отправился сопровождать мать и теток. Супруги в гостиной остались вдвоем.
- Поговорим? – обратился к жене Томас.
- Стоит ли? – усомнилась она.- Сегодня уже столько было сказано!
- Это верно! – покладисто согласился супруг, и все-таки взял свечу с камина. - Утро вечера мудренее? Где мне постелили?
- В вашей спальне! – удивилась Лили.
- О,- глаза мужа сверкнули ледяной синью,- а я там не встречусь со своим преемником?
- Не думаю, что его тень побеспокоит ваш сон!
И леди, не дожидаясь сопровождения, подобрала юбки и взбежала по лестнице. Всё-таки, не обошлось без пикировки - то ли ещё будет! Хорошо, что он вообще с ней заговорил!
В ту ночь она так и не смогла уснуть. Человек, находившийся за дверью на её половину, был мало похож на очарователя Томаса - он как будто постарел лет на двадцать и примерно во столько же раз изменился.
Интересно, каким образом такие перемены отразятся на их отношениях? Судя по звуку шагов за дверью, Томас не поспешил в постель. Потом послышались смутные звуки голосов. Возможно, он разговаривал с камердинером, а может, брата пришел навестить «миротворец» Мортланд.
Лили даже заклевала носом под глухой рокот их голосов, но в дреме ей моментально привиделся Томас и сон покинул женщину безвозвратно.
Измучившись крутиться среди смятых простыней, Лили едва дождалась, пока мутный осенний рассвет посеребрил край неба. Перекусив прямо на кухне наспех приготовленным зевающей во весь рот кухаркой завтраком, леди отправилась на конюшню.
Среди лошадей она чувствовала себя гораздо уверенней, чем в обретшем хозяина доме.
Оседлав требующего выездки скакуна, хозяйка с облегчением покинула Сеттенфорд. Как жаль, что нельзя ускакать прочь из этого места, ото всех его проблем и загадок, и прежде всего, от вернувшегося супруга.
День выдался теплым, хотя и хмурым. Ветер рвал подол её амазонки, норовя сорвать шляпу и запутать шейный платок. Пахло влагой, прелыми листьями, и горьким запахом осенней свежести.
Всадница проскакала вдоль лениво катящей свинцовые волны речушки, пересекла несколько рыжеющих сжатыми нивами полей и уже находилась на окраине небольшого, укутанного туманом перелеска, когда хмурое утро сменилось самым настоящим ненастьем, и хлынул проливной дождь.
С досадой выругавшись про себя, Лили поспешила направить коня в укрытие ветвей большого раскидистого дуба. Капли дождя гулко стучали по зеленой кроне, но всё–таки не проникали внутрь убежища, поэтому женщина смогла спешиться и переждать непогоду.
Она оглядела узловатые, выпячивающиеся из земли корни мощного исполина и решила присесть на один из них, что казался посуше. И именно здесь, чувствуя за спиной шершавую теплую кору Лили почувствовала себя гораздо лучше. Закрыв глаза, она утомленно откинула голову и прислушалась к успокаивающим звукам дождя. Монотонный перестук капель убаюкивал, навевал тот самый сон, который бежал прочь от измученной женщины ночью.
Увы, вскоре её уединение было нарушено тем, кого она меньше всего хотела видеть. Скорее всего, Томас выследил жену, последовав за ней практически сразу же после её выезда из поместья.
Расслабившаяся в иллюзорной безопасности Лили заметила мужа, только когда её собственная лошадь издала удивленное фырканье. Наверное, шум дождя сгладил характерный стук копыт скакуна, подъезжающего преследователя. Недоуменно распахнув глаза, она увидела промокшего насквозь спешивающегося Томаса.