А вот теперь ещё и он как-то странно исчез! Можно только представить, в какой растерянности находилась Лили в тот момент, когда Мортланд призвал в свой дом доктора.
Осмотр проводился в присутствии свекрови. Низенький толстячок - доктор Кейси был приверженцем новейших методов диагностики, придерживающийся теории полного и тщательного осмотра больного, длившегося иногда и в течение двух, а то и трех часов.
Лили улеглась в постель, и он с неизменной добродушной улыбкой щупал ей пульс, заглядывал в глаза, тщательно простучал и прослушал все тело, заглянул в рот. Долго рассматривал на свет мочу, нюхал и ещё осуществлял с ней какие-то непонятные манипуляции, задал сотню вопросов о пищеварении. И под конец, накинув на пациентку простыню, осуществил на ощупь самый интимный досмотр, задавая вопросы, при ответе на которые Лили смущенно краснела.
И только после окончания этих долгих и утомительных процедур в комнату был приглашен герцог.
- Похоже, вы правы, ваша светлость. Миледи носит ребенка!
Лили, затаив дыхание от страха, ждала, что доктора спросят о сроках беременности, и тогда все поймут, что её супруг не может быть отцом младенца, но герцог почему-то не стал заострять на этом внимания.
- Вы нас очень обрадовали, мистер Кейси! - единственное, что он счел нужным сказать.
Зато этот вопрос очень интересовал всех дам семейства Тейлоров.
- Какая радость, девочка моя, - радостно всплеснула руками герцогиня, - что ты сумела исполнить свой долг перед мужем! Хотя, прямо скажу, я боялась, что отношения между вами и Томасом, вряд ли принесут такие прекрасные плоды! Когда же это произошло?
Лили неопределенно пожала плечами.
- Не знаю точно,- пробормотала она,- может, в ночь перед отъездом?
Но теток было не так-то просто провести.
- Ту ночь Томас провел вне дома,- язвительно улыбнулась тетя Джейн, - его привезли только утром! Пьяного до последней степени!
Зря она напомнила Лили об этом прискорбном факте. Глаза будущей матери жёстко сверкнули ненавистью, и разом исчезли все терзавшие её муки нечистой совести.
- Вот утром он ко мне и приполз!
- Ах, какая чудесная новость,- продолжала радоваться свекровь, проигнорировав её враждебный тон, - сегодня же напишу письмо вашему отцу! Представляю, как вы счастливы, душечка!
Лили смерила недоуменным взглядом ликующую даму. Неужели они не понимают, что единственное, что сделало бы её по-настоящему счастливой - это новость, что Томас сгинул где-то на континенте, да простит ей Господь ещё и этот грех!
ТЕЙЛОР.
А Том, тем временем, был очень далек мыслями от Англии и жены. Прирожденный и ловкий лазутчик он выполнял весьма опасное и специфическое поручение своего командования на юге Италии.
Король Фердинанд Неаполитанский и его жена Каролина еще в октябре 1805 г., соблазнившись после битвы при Трафальгаре мыслью, что Наполеон на этот раз будет разбит, выступили против узурпатора. Королева неаполитанская Мария-Каролина - родная сестра казненной королевы Марии-Антуанетты терпеть не могла 'корсиканского выскочку'.
Но после разгрома русско-австрийских войск под Аустерлицем Бурбонам пришлось жестоко поплатиться за свой поступок. Наполеон приказал немедленно занять все королевство французскими войсками. Король и королева бежали на остров Сицилию под охрану британского флота, а Наполеон назначил королем неаполитанским своего брата Жозефа.
Смятение и ужас царили на юге Италии по мере приближения французских войск.
Взрывы сотрясали гавань - это при отходе подорвала арсеналы с порохом королевская гвардия.
На улицах царила такая сумятица, которой здесь не видели даже во время карнавалов.
Отступающие в беспорядке войска растекались по узким улочкам портового городка, перемешавшись с повозками и скарбом, решивших бежать от французов горожан - крик, ругань, плач детей, одиночные выстрелы.
Уже в приличном отдалении от берега виднелись силуэты кораблей английской эскадры, резво уходящей в морскую даль. На белое полотно знакомых парусов, возвышаясь на тротуаре одной из намертво запруженных повозками улиц, обреченно смотрел бородатый мужчина в грязной одежде рыбака. Его растрепанные волосы едва сдерживала красная косынка, а рукав рубахи был обагрен кровью.
- Эй, лацароне! - крикнул кто-то из окна сверху. - Что встал столбом? Не мешай людям нестись, куда глаза глядят, словно перепуганным курицам!